Майкл рисковал всем: свободой, жизнью – ради того, чтобы получить назад эти два куска обработанного металла. И Буша поразило не то, символом чего являлись ключи, а то, какой силой они наполняли сердце. Вера в неосязаемое, такая могущественная, что люди готовы ради нее воевать, умирать, жертвовать всем. И движет ими надежда, убежденность в том, что обещанное сбудется. Это было настоящее чудо, чудо веры, которое Буш прекрасно понимал, однако до настоящего момента не мог испытать в полной мере. Но сейчас он почему-то не сомневался, что все будет хорошо.– Пошли скорее. – Нетерпение Майкла нарастало.Буш вернул ключи Симону, и тот, плотно завернув их в кусок бархата, убрал в карман. Буш ощутил прилив блаженного облегчения. Несмотря на все, через что им пришлось пройти, они с Майклом возвращаются домой. * * * Стеклянные двери библиотеки распахнулись. Огонь вырвался наружу. Огромный каменный особняк превратился в преисподнюю. Оконные стекла лопались от жары, и из проемов вырывались языки пламени, озаряя ночную темноту. В небо поднимались густые клубы дыма. Одинокая фигура, выпрыгнув из огненной бури, устремилась к троим друзьям, стоявшим у лимузина. Подобно злобному хищному зверю, она в считанные мгновения преодолела две сотни ярдов.– Вы ничего никому не вернете! – Казалось, рев донесся ото всюду, и не успели они опомниться, как Финстер уже стоял перед ними.От его одежды остались одни обугленные обрывки, что резко контрастировало с его телом. Чистая и гладкая, его кожа не была испорчена ни ожогами, ни хотя бы красным пятном, что было совершенно невозможно для человека, только что выбежавшего из раскаленного до тысячи двухсот градусов По Фаренгейту.648градусовпо Цельсию.

горнила.Майкл решительно шагнул вперед, готовый к бою.– С чего ты взял…Однако не успел он договорить, как Финстер едва заметным движением кисти отправил его на землю.– Я обреку тебя на такие страдания, о которых ты даже не подозревал…– Ты дал мне слово, – простонал распростертый в траве Майкл.– Я разговаривал не с тобой. – Финстер повернулся к Бушу. – Святой… защиты… больше… нет! – проревел он, обращаясь к раненому полицейскому.Буш судорожно съежился, тщетно пытаясь бежать. Скользнув по капоту лимузина, он рухнул на землю, и его простреленное плечо, по ощущениям, разбилось на тысячу осколков. Ему удалось сдержаться и не издать ни звука, однако мысленно он испустил леденящий душу крик. Сбылся кошмар, мучивший его во снах: он горел, его тело пылало, однако пламени не было. Он снова оказался на шхуне своего отца; огненные языки плясали но палубе, бежали вверх по ногам, жадно лизали туловище. Буш опять превратился в беспомощного ребенка, бессильного перед лицом чудовища. Полицейский повалился в траву, корчась в невыносимых муках.– Прекрати! – крикнул Майкл, поднимаясь на ноги.– Отдай… мне… ключи! – Финстер сверлил взглядом Майкла; его голос был таким же жутким, как и зарево, поглотившее каменный особняк.Глаза Финстера оставались холодными, мертвыми, черными, словно глубины океана. Майкла охватил бесконечный страх, не только за себя и за Мэри, но также за Буша, за Симона, за всех людей. Он повернулся к священнику, растерянный, требуя ответа. Симон выразительно покачал головой.– Отдай ключи, или я наставлю страдать всех, кого ты знаешь и любишь, – прорычал Финстер.– Ни за что! – выкрикнул Симон.Майкл беспомощно смотрел на Буша, который метался в сырой траве, извиваясь, шлепая себя ладонями по лицу, отчаянно пытаясь сбить невидимое пламя.– Нет! Остановись! – воскликнул Майкл, не в силах вынести страдания своего друга. – Если я верну тебе ключи, ты обещаешь, что прекратишь вот это? Даешь слово, что не заставишь страдать…– Никакого слова я тебе не дам! – взревел Финстер.– В таком случае и ты от меня ничего не леди, – почти беззвучно прошептал Майкл, понимая, что своими словами подписал другу смертный приговор.Собрав остатки сил, заговорил Буш:– Майкл, не вздумай ни о чем с ним договариваться!– КЛЮЧИ! – Финстер остановился перед Майклом лицом к лицу; от его жаркого дыхания к горлу Майкла подступила тошнота.Буш, корчась, откатился в сторону.– Я не стану… разменной фишкой… ставкой в вашем споре… – И тут он увидел в траве один предмет. Превозмогая боль, Буш протянул к нему руку.Краем глаза Майкл видел друга.– Поль, не надо! Господи Иисусе…– Его здесь нет, – презрительно напомнил Финстер. Крепко обхватив пальцами рукоятку пистолета, Буш поднял его, наводя на Финстера.– Этим ты не сможешь причинить мне никакого вреда, – прошипел Финстер, даже не потрудившись обернуться к пистолету, нацеленному ему в спину.Однако Буш и не собирался стрелять в Финстера. Великан-полицейский приставил дуло пистолета к своему виску.– Обещай, что ты позаботишься о Дженни и малышах…– Поль!!! – пронзительно вскрикнул Майкл.– Пусть все ваши усилия и моя жертва не будут напрасными …Еще никогда в жизни сознание Буша не было таким ясным. Казалось, боль, которую обрушил на него Финстер, явилась крещением огнем, невыносимым, но в то лее время очищающим. Он верил в Майкла, верил в Симона. И, что самое главное, верил в ключи.– Поль, не надумай…– Обещай, – взмолился полицейский, глядя Майклу в глаза.Майкл разрывался, терзаемый муками; сердце его отчаянно сопротивлялось, пытаясь помешать рассудку произнести эти слова, но он все же их произнес.– Обещаю, – прошептал Майкл, понимая, что тем самым дал согласие на смерть лучшего друга.Указательный палец Буша обвил спусковой крючок. Сделав над собой нечеловеческое усилие, полицейский надавил на него, но вдруг уронил руку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140