И всегда — всегда! — моим друзьям грозит несчастье. Прошлой ночью — о, боги! Прошлая ночь была ужасна. Я думал, Норка, что тебя уже нет, что Ажер убил тебя. Я начал эту войну Гильдии. Киса видела, как тебя похитили, но Хижану об этом сказал я. И все это время я думал, что мне надо бежать, спрятаться — ты расскажешь Ридеву про Акулью Наживку, и он вспомнит Антрина, и тогда все мои попытки разделаться с прошлым будут напрасны. Но я не мог этого сделать; не мог сбежать. — Свет лампы прыгал, потому что он не мог совладать с дрожью. — Я думал, ничто не имеет для меня такого значения, как свобода — жизнь по своим собственным законам. Я думал, что избавился от всех опасных сантиментов. Но я остался таким же беспомощным, как и раньше. — Он вдруг поднял голову и повернулся, прислушиваясь. На его шрам упала тень, и он стал вдруг невероятно молодым и очень уязвимым.— Что причинило тебе боль? — выдохнула она. — Кого ты потерял?Он посмотрел на нее, но в его глазах ничего нельзя было прочесть.— Как ты это угадываешь? — спросил он в отчаянии. — Неужели я настолько прозрачный? Он был не очень важной фигурой, мой кузен Ихав. Но кто-то воткнул ему стилет между ребер только потому, что он кому-то не понравился. После его смерти я поклялся, что меня не будут использовать, что я сделаю что угодно, чтобы сохранить свою независимость и скрыть свое имя.— Это я могу понять, Акулья Наживка, если только ты не поклялся больше никогда ни о ком другом не заботиться.— Привязанность, — сказал он горько, — только ослабляет человека.— Нет, Акулья Наживка, ты ошибаешься. Привязанность делает сильнее.Акулья Наживка молчал так долго, что Норка засомневалась, заговорит ли он вообще когда-нибудь. Потом он спросил очень тихо:— А к чему ты так привязана, моя милая воришка, что делает тебя сильнее?Норка засмеялась.— Мои друзья. А ты о чем подумал?Акулья Наживка отвернулся:— Я не знаю. Поэтому и спросил. * * * Филин прервал чтение, держа указательный палец на следующем слове, и взглянул на Цитанека.— Боги проводят слишком много времени в спорах.Цитанек усмехнулся:— Совсем как Дома Советников.— Но это же пустая трата времени, да и рассказ замедляется. Я видел Песнь Песней о Сотворении Мира в постановке бродячего кукольного театра, было гораздо забавнее.— Разве тебе скучно? И это после того, как я поздравил тебя и нашел что-то поинтереснее «Трактата о травах и их свойствах»?— Это гораздо лучше, — признал Филин, — но мне хотелось бы поинтересней. Ничего, не обращай внимания. Многие говорили, что мне трудно угодить.— А я слишком снисходителен к тебе, — отозвался, Цитанек. — Надо было принести с собой кнут и щелкать им.Но не успели они вернуться к занятию, как вошла Миледи Исива в сопровождении Элхара. По тонким чертам ее лица нельзя было понять, что у нее на уме, а вот Элхар явно был разгневан. Филин сидел очень близко к Цитанеку и услышал, как тот встревоженно вздохнул.Исива посмотрела на этих двоих сверху вниз. Ее ярость проявлялась лишь в судорожных движениях левой ладони.— Где воровка, Цитанек? — спросила она, наконец, чуть более выразительнее, чем если бы спрашивала о погоде.— Воровка? — повторил он непонимающе.— От Ажера, — подгоняла она его.— А, эта девушка. Я ее отпустил.Элхар что-то прорычал нечленораздельно, но Миледи усмирила его, пригрозив пальцем. Ее чуть приподнятая бровь заставила Цитанека продолжить:— Это же было совершенно ясно: Ридев хотел, чтобы вы проделали за него грязную работу. И она не могла знать ничего полезного, иначе он бы с ней ни за что не расстался.— Ридев известен своей щепетильностью, — холодно сказала Миледи.— Он применял силу: я видел следы ожогов, — спокойно ответил Цитанек. — Миледи, очень вероятно, что Ридев хотел использовать девчонку, чтобы вас смутить. Скажите мне: как вы узнали о ее существовании? Он спросил вас о ней при людях?Она молчала, обдумывая все это.— На Совете, — ответила она. — Он спросил, удалось ли мне узнать что-нибудь полезное у Норки.Филин с трудом сдержал волнение. Норка? И Ридев? И ожоги?— Может быть, — добавила она с сомнением, — ты и вправду действовал в моих интересах.— Она была нужна мне! — взорвался Элхар. — Она была единственной нашей ниточкой к убийце Цифы. Ты не имел права отпускать ее!— Из сыра не выжмешь крови, Элхар, — сказал Цитанек рассудительно, еще больше выводя Элхара из себя. — Она ничего не знала. Ты бы без причины разорвал ее на куски, а как бы потом Миледи отвечала на вопросы Короля?— Она что-то знала, ты, мерзкий предатель. Я бы вытянул это из нее.— Или убил бы девочку, пытаясь это сделать, не сомневаюсь.— Убил? — фыркнул Элхар. — Она всего лишь трущобная крыса.— Думаешь, такой аргумент убедит Ученого Короля? — спросил Цитанек.Телохранитель схватил Филина за плечи и рывком поставил на ноги.— Что ты знаешь о Норке? — спросил он. Его едва сдерживаемая ярость пугала Филина. — И о Кисе с Мышкой? — Он встряхнул ребенка. — Отвечай мне!Филин боялся ответить, что Норка, Мышка, Киса и остальные были просто его друзьями, членами детской секретной организации, которые помогали друг другу. Элхар дал ему пощечину.— Мне нужен ответ, — сказал Элхар с ледяным спокойствием. И когда Филин снова не ответил, опять ударил его по лицу.— Оставь его в покое! — Цитанек вскочил на ноги и кинулся на телохранителя. Элхар отшвырнул Филина в сторону с такой силой, что тот кубарем полетел на пол, а сам встал в боевую стойку.Голос Исивы охладил их всех:— Прекратите. Элхар! Цитанек! — Она повернулась к Филину. — Итак, мальчик, ты ведь ответишь на мои вопросы, правда? — Она пронзила его ястребиным взором. — Филин, мы знаем, что Киса знает тебя:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87