Я не хочу, чтобы у тебя были неприятности.— Заплатить? — медленно переспросил Осел. — Нет. Если дядя спросит, я скажу, что снова проголодался.— Ну, что слышно? — спросила Норка, набив рот ароматной рыбой.— Мышка была здесь.Норка перевела взгляд на каменную скамью и засмеялась:— Это же я! А тебе не попадет за то, что ты это оставил?Осел пожал плечами.— Я думал, ты зайдешь сегодня.Он взял тряпку.— Посмотрела? — Она кивнула, и он стер рисунок с камня.— Ты видел Хорька?— С утра не видел. Но приходил Акулья Наживка, набирал поденных рабочих на завтра. Ожидается корабль с севера со льдом, и хозяин обещал тройную плату, если его товар разгрузят в первую очередь.Норка покачала головой:— Это не понравится остальным судовладельцам.— Нет. Но для грузчиков это хорошо. И завтра вечером все таверны и трактиры будут переполнены.Из зала кто-то крикнул, чтобы принесли свет. Норка проглотила остатки рыбы.— У тебя много дел, а мне пора. Спасибо за угощение, — сказала она и выскользнула на темную улицу.Взяв один из просмоленных факелов, Осел вошел в общий зал. Уже было совсем поздно, и надо было выпроваживать гуляк. Появившись на людях, он придал своему лицу выражение приятного безразличия. Он никогда не позволял себе проявить презрение или ум. * * * Королевский Дворец был огромным каменным зданием с большими арочными окнами и тонкими башнями, увенчанными шпилями. В нем были широченные коридоры, большие банкетные залы и залы для танцев, бесконечные анфилады комнат и сады на террасах. Королевские покои были нашпигованы потайными ходами, замаскированными нишами для шпионов и крошечными комнатами для подслушивания. Это здание предназначалось для интриг, а не для честной борьбы. Но оно было красиво: ажурная каменная кладка, изящные окна делали Дворец легким и воздушным. Особенно хорош он был в эту лунную ночь.Арра любовалась видом, открывающимся из окна библиотеки. Она перебирала струны лютни и неотрывно смотрела на холодную лунную дорожку, прочертившую гладь моря. Лицо Арры было спокойным, а пристальный взор тонул в безмятежности мирной картины, открывшейся перед ней. Она даже не пошевелилась, когда в глубине библиотеки послышались шаги.Чьи-то руки обняли ее за плечи. Она улыбнулась, но играть не перестала.— Ты что, собираешься просидеть здесь всю ночь?— Я могла бы, — ответила она, все еще глядя из окна.— Ты опять вся в грезах?На этот раз она повернулась. Лютня умолкла. Несколько мгновений Арра разглядывала дорогое и так хорошо знакомое лицо: черты лица точеные, как у статуи, смуглая гладкая кожа под локонами черных волос; глаза формы миндаля и цвета янтаря; и это непостижимое безграничное понимание и сочувствие, за которые она любила его всей душой.— В какой-то степени да, — наконец призналась она.Он убрал с ее лица прядь красивых темных волос.— Расскажи мне, — попросил он. Она прижалась к нему.— О, Кет, и рассказывать-то нечего: воровка-девушка, которая может управлять миром одним лишь движением головы; мальчик-провидец с огромными глазами; маленькая девчушка с угольком в руке. Я вижу все это с тех пор, как покинула Каледан. Все это лишь маленькие разрозненные кусочки, похожие на бусины в коробке. А я ищу нить, чтобы собрать все воедино. — Она отстранилась от него и некоторое время рассматривала его лицо. — Это имеет отношение к тебе. Я уверена в этом. Не нужно быть Провидицей из Келланда, чтобы знать, что твои Дома Советников плетут паутину заговоров и расставляют ловушки. Прошло четыре месяца как тебя короновали, и я удивляюсь, что на тебя еще не было покушения.— Мой отец, — его глаза затуманились горем, — мой отец говорил, что первый год бывает самым тяжелым. Но его убили на одиннадцатом году правления.Она взяла его за руку, утешая:— Эти отрывочные видения тревожат меня. Я бы хотела сложить всю мозаику целиком. Я бы хотела, чтобы мой дар был сильнее или, наоборот, намного слабее, чем теперь. Эти предчувствия, эти смутные намеки утомляют, а не помогают.— И ты думаешь, что от того, что просидишь всю ночь у окна, картина прояснится?— Нет, — призналась она с улыбкой. — Но я не знаю, что еще можно сделать.Он промолчал. Потом поцеловал ее в бровь.— Я не буду мешать тебе, если посижу здесь?— Нет, конечно. Но тебе ведь надо отдыхать.— В твоем искусстве все мои надежды, — стал цитировать он чьи-то стихи, — здесь я спокоен и вижу сны. Своим плащом меня ты обернула, как будто заслонив от суеты. — Потом он пожал плечами. — Я могу поспать завтра во время аудиенций. Это единственное преимущество моего проклятого титула: никто не смеет будить меня, если я задремал.Проказливое выражение на его лице заставило Арру рассмеяться.— И как это тебе всегда удается рассмешить меня, Кет?— Я знаю, когда тебе это необходимо.— Подожди, — она легко спрыгнула с подоконника, на котором так удобно сидела. — Я уже давно думаю над этим. Может, если я ненадолго отвлекусь, все само собой прояснится.Он подождал, пока она уберет лютню. Когда она подошла к нему, он обнял ее за плечи. Освещая себе дорогу масляной лампадкой, бросающей трепещущие отблески, они вышли из библиотеки, в которой остались тишина да лунный свет. Глава третьяУГОЛЕК Судно с полными трюмами льда подошло к пристани в предрассветной серой дымке. Грузчики собрались на пирсе, как стая птиц, готовящихся к перелету. На корабле в штурманской рубке тихо переговаривались двое.— И все-таки мне кажется, что я втягиваю тебя в неприятности, А…— Акулья Наживка, — с мрачной улыбкой перебил его другой. — Прошлое умерло, капитан Харрен. Что ж до неприятностей, то я их люблю. — Судя по шраму на его лице и натруженным рукам, это была правда.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87