— фыркнул он. — Я заставил бы их подавиться этими цветными тряпками… Вон под замковыми стенами толпа орет — веди нас на Ретру… Толпа голодных, завшивевших, вонючих оборванцев…
— Сударь мой, — мягко сказала леди Герсенда.
— Простите, сударыня, — опомнился маркграф.
— Отдохните, — леди Герсенда взяла лютню, пробежала пальцами по струнам…
Аккорды задрожали и замерли, словно запутавшись в тяжелой ткани гобеленов, на которых печальные красавицы вели единорогов на алых и золотых поводках…
— Забудьте о тревогах.
— Я хотел, чтобы Солер процветал, — тихонько пробормотал маркграф, — только и всего… Чтобы вы, душа моя, ступали по розовым лепесткам… Вы так прекрасны… и ваши чудные глаза.., сегодня они как-то особенно блестят… О нет, не прячьте их… Не лишайте меня хоть этой радости…
— Да, сударь…
— И наполните мой кубок. Не надо никого звать… То вино, что эта ваша девушка поднесла… оно было какое-то горькое.
— Я велю ей сказать, чтобы из этой бочки больше не наливали, — леди Герсенда приподняла тяжелый серебряный кубок, обхватив его тонкими пальцами, подержала на весу и вновь поставила на стол. — Она не очень разбирается в винах.
Маркграф недовольно поморщился, вглядываясь в язычок пламени.
— Почему так темно? — спросил он.
— Я зажгу еще свет, — и леди Герсенда засветила еще один светильник.
— На дворе… тоже так темно?
— Да.
— Всегда одно и то же. Тьма.
Он помолчал, раздраженно оттягивая тяжелый воротник.
— Я устал. Нет больше сил.
— Впереди еще целая ночь, — мягко сказала она. Не слушая ее, он продолжал:
— Я вот все думаю… зачем они это делают?
Она положила руки ему на плечи, блестящими глазами вглядываясь в лицо: — Кто?
— Они… Ведь если бы они не… мы могли бы сами… ничего бы не изменилось — те же ошибки… и это…
— Я не понимаю, о чем вы говорите, господин мой, — сказала леди Герсенда. — Вы точно бредите. Вам плохо?
Он недоуменно поглядел на нее слепыми глазами.
— Не знаю. Должно быть. Да.
И, уже осознав, что происходит, схватил ее за руку.
— Ради Двоих, позови лекаря! И поскорее. Душно! Я не могу дышать.
— Сейчас, — сказала она спокойно.
— Пошли ору… оруженосца… пусть поторопится.
— Его нет. Я его отпустила.
— Скажи… где все?
— Никого нет. Я схожу сама.
Она встала, расправила тяжелые складки платья и неторопливо направилась к двери. Легкие шаги стихли в глубине коридора.
Тьма стояла у него перед глазами, тяжелая, как завеса, хотя светильники по-прежнему продолжали гореть. Потом и они погасли.
* * *
— …Рад, что успел застать вас, амбассадор Леон, — сказал Ансард. — Я уже было начал беспокоиться. С чего это вы решили тронуться в путь самостоятельно, когда мы с вами так хорошо уговорились… Леон огляделся. Они расположились в парадном зале — сейчас, глубокой ночью, здесь царила промозглая мгла, которую не в силах были разорвать пылающие на стенках факелы. Он предпочел бы место поуютней, не такое пышное… и не столь продуваемое сквозняками. Впрочем, особого выбора не было, поскольку за спиной стояли два дюжих молодца. Берг тоже был здесь — он сидел на табурете и тоже никуда не мог двинуться — по аналогичной причине. По крайней мере ни Берга, ни его самого не связали, значит, — гадал Леон, — они пока еще не пленники. Или все-таки пленники?
— Знаете, что меня удивляет? — спросил лорд Ансард. — Не то, что вы решили так скромно удалиться, нет — это как раз вполне естественно. Вы из той породы, что нюхом чует неладное — как крысы перед наводнением. Меня удивляет другое — куда именно вы намеревались удалиться, коль скоро вы все время твердите, что Терра ваша нынче недоступна? Это ваше предполагаемое убежище — маленькая такая и, видимо, очень уютная норка… Уж не знаю, где в действительности находится ваша Терра — может, до нее и впрямь смертному так просто не добраться, но наверняка в этом убежище тоже найдется немало интересного.
Берг осторожно потрогал челюсть и произнес:
— Я хочу поговорить с его светлостью.
— Вы и говорите с его светлостью, — любезно пояснил лорд Ансард. — Беда в том, что его светлость, прежний маркграф Солерский, скончался как раз нынче ночью. О чем мы, естественно, глубоко скорбим.
— Когда я видел его последний раз, — заметил Берг, — он был вполне здоров.
— Вы на что-то намекаете? — холодно спросил Ансард.
— Нет… Просто… хотелось бы знать, отчего он умер? Да еще так скоропостижно?
— Я мог бы обидеться, — Ансард печально вздохнул, — но я не злопамятен. С ним случился удар, только и всего… Не выдержало сердце — усталый воин рухнул под грузом бед, обрушившихся на его народ.
— Это и вправду грустное известие, — устало сказал Берг.
Он помолчал и добавил:
— Впрочем, я всего лишь посол. Терра установила добрые отношения с прежним владетелем Солера. Быть может, ее динаты не прочь будут поддержать и нового… если найдут с ним общий язык.
— О да, — охотно согласился лорд Ансард, — разумеется. Вы пообещаете нам золотые горы — и будете тянуть время, пока это возможно. Вся беда в том, что у меня как раз и нет времени — я убежден, что, не будь это так, мы бы с вами в конце концов поладили полюбовно, невзирая на безвременную и скоропостижную кончину прежнего маркграфа, вашего друга, — похоже, выгода для вас выше личных пристрастий. Я так и думал, что Террой правят купцы, а не рыцари…
— Предположим, — сказал Берг. — А что вам, собственно, надо?
— Вот видите, — жизнерадостно отозвался Ансард, — вы уже торгуетесь. Я так и полагал. Ну, деревенского дурачка, господин посол, вам строить не к лицу — терпение наше иссякло и мы идем на Ретру, а Терра, судя по всему, не только богатая, но и изобретательная страна…
— В первую очередь, богатая.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129