Бальный зал подпрыгивал и с бешеной скоростью вертелся вокруг нее, и, проносясь мимо, Сенда видела толпящихся на галерее гостей, которые, широко раскрыв от изумления рты, выглядывали друг из-за друга, стараясь ничего не пропустить: замерший в воздухе веер графини Флорински, непроницаемый взгляд княгини, и веселую усмешку на лице Шмарии на другом конце зала. Значит, и его увлекла эта музыка.
Зная, что он смотрит на нее, она совсем осмелела и, отбросив остатки сдержанности, пустилась в неистовую бесовскую пляску таборной цыганки. Когда наконец стремительные звуки, достигнув апогея, смолкли, зал взорвался аплодисментами.
У Сенды кружилась голова. Она тяжело дышала.
– А сейчас, – прошептал князь, стараясь отдышаться, – мы можем перевести дух, танцуя вальс.
Она почувствовала, как его руки крепко обхватили ее, и он повел ее танцевать «Голубой Дунай». Вокруг них начали кружиться другие пары, и вскоре бальный зал, наполненный сладкими звуками музыки и шуршанием дорогих платьев, принял прежний изысканный вид. Сенда невольно подумала: цыганский танец понравился ей больше. В нем были и страдание, и радость, и душа.
Князь танцевал безукоризненно.
– Знаете, я был прав, – мягко сказал он.
– Прав? – нахмурилась Сенда. – О чем вы, ваша светлость?
Она чувствовала его дыхание на своем обнаженном плече.
– Я был уверен, что внутри вас горят скрытые страсти.
Сенда прищурилась.
– Если это так, ваша светлость, – резко парировала она, – думаю, вам стоит быть осторожным, чтобы не сгореть.
– Ради них я с готовностью сгорю где угодно, даже в аду.
Несмотря на свой мягкий тон, он, казалось, навис над ней. В его глазах читалась какая-то хищная уверенность.
Сенда не могла удержаться от смеха.
– Вы либо совсем неисправимы, либо просто очень настойчивы.
И тут плавный ход бала был нарушен.
– Князь Вацлав Данилов! – перекрывая звуки волшебной музыки Штрауса, подобно удару хлыста, прозвучал громкий, резкий голос позади них. – Ваша… светлость!
Не переставая вальсировать, князь удивленно повернулся в ту сторону, откуда раздался голос. Сенда тоже обернулась. Они продолжали танцевать на месте.
Одетый во фрак человек, которому принадлежали эти слова, был низеньким и толстым, а его полное красное лицо было искажено гневом.
Князь удивленно поднял брови:
– Мы разве знакомы, месье?
– Вы чертовски хорошо знакомы с моей женой! – так громко и с таким гневом завопил человек, что все танцующие вокруг них пары замерли на месте, а оркестр медленно умолк. В зале повисла гнетущая тишина.
– Боюсь, эта очаровательная женщина не ваша жена, – с насмешливой сдержанностью сказал Вацлав Данилов, но черты его лица стали жесткими. – Теперь, если вы будете так добры…
– Не издевайтесь надо мной! – закричал человек, и в его темных глазах засверкали злые огоньки. – Разумеется, это не моя жена. Моя жена дома! И она ждет от вас ребенка!
Князь промолчал, собираясь с мыслями.
– Месье, если ваша жена действительно ждет ребенка и вы решили вину за это возложить на меня, сейчас не время и не место обсуждать данный вопрос. А теперь прошу вас извинить меня…
– Негодяй!
– Прошу прощения, месье… – сжав зубы, спокойно произнес князь, закипая от гнева.
– Не напускайте на себя невинный вид, вы, лицемерный подлец!
– Думаю, вам лучше немедленно удалиться, – холодно предложил князь, с усилием сдерживая себя. Он сделал знак своим телохранителям, но те застыли на месте, увидев, что человек достал револьвер и, держа его в вытянутых вперед руках, направил дуло на князя.
У присутствовавших в зале вырвался вздох ужаса. Сенда схватила Вацлава за руку, но он медленно оттолкнул ее в сторону, чтобы уберечь от опасности.
– Предлагаю вам опустить эту штуку, пока не случилось то, о чем вы можете пожалеть, – с ледяным спокойствием сказал князь, обращаясь к незнакомцу.
– Пожалеть! – в слепой ярости вскричал обманутый муж. – Это вы пожалеете о том, что сделали! – Раздался зловещий щелчок взводимого курка.
Волны страха прокатились по спине Сенды. Она молилась про себя, надеясь на чудо.
Вацлав бесстрашно сделал шаг вперед и вытянул руку ладонью вверх.
– Отдайте револьвер, – мягко произнес он.
– Нет! – из глаз толстяка потоком текли слезы. – Не приближайтесь ко мне!
– Давайте его сюда. – Князь шагнул вперед. – Ничего с вами не сделают.
– Отойдите назад! – рыдал вооруженный человек. Револьвер дрогнул в его руке, и в тот момент, когда он спустил курок, стоящий рядом с Сендой гусар бросился на него и повалил на пол. Выстрел прогремел, подобно раскату грома. Раздался женский крик, а люстра над их головами качнулась, звякнула, и несколько хрусталиков, хрупких восковых сталактитов и розочек со звоном упали на пол. Ярко-красная капля крови выступила на лбу князя и покатилась по щеке. Мгновением раньше Сенда поняла, что слышанный ею женский крик был ее собственным.
– Пустяки. Всего лишь легкая царапина, – мягко проговорил князь, достав платок и промокнув им рану. Сенда, которая все еще не могла прийти в себя, смотрела, как стрелявшего в князя громко рыдающего мужчину волокут прочь.
Никто не смел пошевелиться. В наступившей тишине можно было бы услышать звон упавшей иголки. Возможно, это была лишь игра ее воображения, но Сенде казалось, что в момент выстрела свечи в люстре мигнули и потускнели, розы поникли и увяли, а сказочный мир стал обезображенным смрадом ревности и насилия.
Ни слова не говоря, она бросилась к Шмарии, а княгиня подбежала к мужу. Шмария обнял Сенду своими теплыми уверенными руками. Глаза ее наполнились слезами.
– Я хочу уйти отсюда, – слабым голосом прошептала она.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175