Кристиан вдруг повернулся и направился к ближайшей лестнице. Коснувшись рукой перил, он оглянулся.
— Сир, прошу вас, устройте эту леди в своих апартаментах. Она, конечно, настоящая конфетка, засахаренный лепесток розы, нежная и свежая, как бутон, но сейчас ей нужна только постель. Одинокая, увы.
И с невинной улыбкой на губах он начал подниматься по лестнице.
Щеки Норы вспыхнули. Она была сыта по горло язвительными шуточками лорда Монфора и не желала больше молчать. С губ ее сорвалось:
…Где бы что бы ни было -
Смеется он. Манеру эту странную
Не назовешь ни милой, ни изысканной.
Она прикусила губу, пораженная собственной смелостью. Лорд Монфор застыл на ступени, спиной к ней. Внезапно он резко повернулся, и она встретилась с его сверкающим взглядом. Мгновение он смотрел на нее, не отрываясь, затем рассмеялся.
— Да она цитирует мне Катулла! Господи, девчонка, словно клирик, пытается влезть мне в душу, притворяясь невинной овечкой!
И с этими словами лорд Монфор отвернулся от Норы, уши которой пылали, и, хохоча во все горло, стал быстро подниматься по лестнице.
Нора осталась наедине с графом Вастерном. Пока для нее готовились покои, граф провел ее в гостиную и. предложив ей вина и сладостей, засыпал вопросами. Поначалу она чувствовала себя довольно скованно в его обществе. Ее не покидало чувство, что он все о ней знает, и к тому же сходство его с сыном заставляло ожидать и от него такого же грубого отношения. Но она ошиблась. Тревога за нее, сквозившая в каждом слове графа, помогла ей постепенно расслабиться и почувствовать себя в полной безопасности. Он так сильно беспокоился о ее здоровье, ее чувствах, ее имуществе, что очень скоро она поняла: этот человек был настолько же мягким и добрым, насколько его сын был грубым и бесцеремонным.
— Госпожа Бекет, — обратился он к ней с вопросом, когда она пила предложенное им вино, — как получилось, что вы выехали из дома вашего отца с таким небольшим эскортом?
Нора опустила глаза на высовывающиеся из-под подола амазонки носки своих туфель.
— Многие из них свалились в пути от лихорадки и нам пришлось оставить их позади, милорд.
Она понимала, что граф ей не поверил, однако он кивнул и задал новый вопрос:
— И вы так неожиданно покинули двор. Не случилось ли чего с вашим отцом? Могу я предложить свою помощь?
— Нет, благодарю вас, милорд. Мой о… отец послал за мной, чтобы известить меня о своей предстоящей женитьбе.
Граф высказал обычные в подобном случае добрые пожелания, но, несмотря на это, Нора подозревала, что он знает, как она себя чувствует… знает, как воспряла она духом, и в душе ее вспыхнула надежда, когда отец затребовал ее к себе. Возможно, подумалось ей тогда, она наконец-то заслужила его любовь? Ей не следовало обольщаться подобными несбыточными надеждами. Все, что услышала она от по приезде, была брань, которой он осыпал ее за! неумение поймать в свои сети какого-нибудь подходящего дворянина…
Почувствовав на себе взгляд отца Кристиана, подняла голову, но тут же опустила ее снова, не в силах смотреть в эти добрые, все понимающие глаза.
— Я хочу поблагодарить вас, госпожа, за то, что вы помешали моему сыну сразиться с Черным Джеком.
При этих словах она быстро посмотрела на графа, Он нежно ей улыбнулся, словно сочувствуя всему тому, что ей пришлось вытерпеть от Кристиана.
— Вы большая трусиха, не так ли? — спросил он. — Но в вас, несомненно, должно быть и что-то от тигрицы, если вы на протяжении двух дней смогли выносить гнев Кристиана и не сошли при этом с ума.
Она покачала головой, но так и не нашла, что ответить. Все, что приходило ей на ум, прозвучало бы оскорбительно для ушей отца.
— Он обычно не поддразнивает дам так усиленно, как вас, — проговорил граф. — Интересно, чем вы его так раздражаете, что он набрасывается на вас, как ястреб на зайца?
— Я не знаю.
— Я тоже, но позвольте мне дать вам совет. Это всегда помогает мне в моих отношения с Кристианом. Более всего он жесток и полон ярости, когда желает что-либо скрыть или чего-то боится. Страх побуждает его тут же атаковать. И не отступайте, не поддавайтесь ему, иначе он вас не будет уважать.
— Благодарю вас, милорд, — ответила Нора. — Но думаю, после сегодняшней ночи мне не придется больше отражать нападки лорда Монфора. Во всяком случае, я буду всем сердцем молиться о том, чтобы мне не пришлось этого делать.
На следующее утро Нора вернулась в Уайтхолл, довольная тем, что не стоит больше на пути у лорда Монфора. По прибытии во дворец она сразу же прошла в свою комнатушку. Вместе с ней здесь жила еще одна фрейлина, но сейчас она была на дежурстве. Норе тоже вскоре предстояло приступить к своим обязанностям, и ей хотелось быть во всеоружии, прежде чем она вновь встретится с презрительными взглядами, которыми окидывали ее придворные дамы, сопровождая это какой-нибудь колкостью, когда внимание королевы было чем-то отвлечено, и она не смотрела в их сторону.
Ей потребовалось несколько месяцев, чтобы понять, почему она является объектом всеобщих насмешек. Поначалу она думала, что каким-то образом при Дворе стало известно о ее незаконном происхождении, но, судя по всему, отец ее схоронил навечно эту постыдную тайну в своей груди. Объяснение презрительному отношению к ней придворных дам дала невольно королева Мария. Все дело, оказывается, было в одежде Норы. И не только в ее одежде, но и ее манерах.
— Моя дорогая Нора, — как-то сказала ей королева. — Твой головной убор совершенно очарователен. Он напоминает мне один из тех, что носила обычно моя матушка.
При этих словах Марии у Норы мгновенно упало сердце.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126