Не может быть, что Господь ей не поможет. Даже она, какой бы некрасивой и глупой ни была, не заслуживала Персиваля Флегга, Или, может, заслуживала? Она вдруг заколебалась! Может, это было Божьим наказанием? И отец, обвиняя ее, был прав? Нора
плотно стиснула веки и стала молиться еще горячее. Господь прощал даже самых злостных грешников. Может, если она будет молиться достаточно усердно, он спасет и ее?
5
Ловко лавируя между слуг, тащивших посуду и тяжелые скамейки, Кристиан пронесся через холл и, распахнув дверь в дальнем его конце, бросился к лестнице, ведущей в башню, где был заточен Блейд. Но тут его позвал голос отца.
Себастьян де Риверс сидел за столом в библиотеке спиной к залитому солнцем окну. Перед ним лежала раскрытая книга, судя по всему, только что из типографии, о чем говорили ярко блестевшие в свете свечей буквы. Приблизившись, Кристиан преклонил колени.
Не отрывая глаз от книги, Себастьян протянул руку и погладил темные кудри сына.
— Ты снова собираешься мучить этого мальчика?
Кристиан поднял глаза на отца, но тот продолжал читать с таким же спокойствием, с каким священник произносит вечернюю молитву.
— Я был слишком занят в последние дни охотой на мышек и совсем забросил бедного Блейда.
— Я предпочел бы, чтобы ты охотился за женщинами, нежели за Черным Джеком. — Себастьян откинулся на спинку кресла и взглянул на сына. — На этот раз ты, похоже, избрал добродетельную мышь.
— Вы, как всегда, попали в самую точку, сир. Всякий раз я возвращаюсь с охоты в камзоле, застегнутом на все пуговицы, и мой гульфик так и трещит по швам.
Граф громко рассмеялся.
— Подходящее наказание за все твои проделки, мой упрямец. Может, тебе повезет больше сегодня на банкете.
Улыбнувшись, Кристиан промолчал. Но когда он встал и направился к двери, Себастьян остановил его взмахом руки.
— Сядь, — Себастьян показал на скамью у окна. — Мне нужно поговорить с тобой.
— Мой подопечный голоден, я должен отнести ему еду.
— Сядь, я сказал. Ты сеешь ненависть, как пахарь ячмень, и мне это не нравится. И не вскидывай на меня, пожалуйста, свой подбородок. Тебе все равно придется меня выслушать.
Кристиан сел на скамью и, обхватив руками колено, поднял глаза на отца. Однако Себастьян, в отличие от Иниго или Полли, не вздрогнул и не съежился. Полностью проигнорировав яростный взгляд сына, он прислонился к стене рядом с ним и спросил:
— Тебе известно, почему я укрываю у себя еретиков?
Нахмурившись, Кристиан покачал головой.
— Какое это имеет отношение к Блейду?
— Помолчи. — Себастьян повернул голову и посмотрел на покрытый позолотой лепной потолок. — Когда Черный Джек захватил тебя и мне не удавалось так долго тебя разыскать, я нашел утешение в новом знании.
— Это было давным-давно, сир.
Взмахом руки Себастьян вновь призвал его к молчанию.
— После того как я почти три месяца рыскал по окрестностям, до меня наконец дошло, что я не смогу прочесать всю Англию. Я вернулся сюда и стал посылать на поиски тебя своих людей. Я пообещал врачам, что буду отдыхать, но так как стоило мне закрыть глаза, и я видел тебя, я старался гнать от себя сон. Его мне заменило чтение. Мне открылось так много нового в Аристотеле, Сократе, Платоне и Овидии — намного больше, чем в юные годы. Нередко я читал всю ночь напролет, дабы отвлечься от мыслей о тебе.
— Я думал, вы ищите меня.
— Так оно и было. Я ни на минуту не прекращал своих поисков. Но шли месяцы, ты не находился, и я читал вместо еды и сна. И с каждой новой книгой я все более и более поражался мудрости этих людей, которые жили до рождения Божьего Сына. И вот однажды мне вдруг пришла в голову мысль, что церковь несомненно осудила бы всех этих философов как еретиков. Их души были бы обречены, то есть были бы обречены церковью.
— Поэтому-то вы и прячете у себя еретиков?
— Да.
— Потому что священники предали бы проклятию душу Аристотеля?
— Ты озадачен?
Кристиан кивнул.
— Отлично! Может, теперь ты не будешь так уж стремиться спорить со мной, когда я вновь попрошу тебя оставить твои планы мести в отношении Черного Джека.
Кристиан пошевелился, намереваясь встать, но взгляд графа пригвоздил его к месту.
— Ты помнишь тот день, когда я нашел тебя?
— Нашли меня? Да, я срезал тогда с вашего пояса кошелек. Я никогда не сделал бы этого, если бы увидел ваше лицо, но у меня перед глазами были только ваш берет и кошелек, полный звонкой монеты.
Кристиан улыбнулся, вспомнив о той встрече. Он находился в Лондоне всего четыре месяца и был преисполнен восхищения к самому себе после побега от Черного Джека и от четырех лет рабства. Пройдя выучку в лучшей в городе школе для воров-карманников, он в тот день практиковался в своих новых знаниях неподалеку от собора Святого Павла и попытался срезать кошелек у собственного отца.
— Не скажешь ли мне сейчас, — спросил Себастьян, — почему ты не вернулся ко мне, когда ушел от Черного Джека?
Кристиан поднялся и подошел к столу.
— Вы знаете, я не говорю на эту тему.
— Я позволил тебе заточить этого мальчика в моем доме, что, без сомнения, неверно и может довести тебя до беды. Я хочу знать, ради чего я рискую вновь потерять тебя?
Кристиан водил пальцем по корешку лежащей на столе книги, продолжая молчать. Он чувствовал на себе добрый взгляд отца, который стоял рядом, ожидая ответа.
— Все это произошло давным-давно, — нарушил наконец молчание граф. — Ты можешь рассказать мне, потому что я люблю тебя.
Кристиан вздохнул и закрыл глаза.
— Он сказал, что после того, что я сам сделал, что он сделал со мной, вы не захотите меня видеть. По его словам, он пытался получить за меня выкуп, но вы отказались дать ему ту сумму, которую он у вас требовал.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126