Это была нежная томная улыбка, и голос, когда он заговорил, был нежным и томным.
— Ты любишь меня?
Увидев эту улыбку и услышав его вопрос, Нора перестала сомневаться в том, что Господь даровал ей рай при жизни.
— О да. Я… я давно вас люблю.
— Наслаждение и любовь. Я так и думал.
Резким движением он встал. Это произошло так неожиданно, что Нора не сразу сообразила в чем дело и некоторое время продолжала лежать без движения Потом села. Кристиан подошел к шкафу и достал оттуда красный шелковый халат. Надев его, он вернулся к кровати, завязывая на ходу пояс.
— Я тоже очень доволен. Не каждому мужчине удается жениться на шпионке, которая пыталась убить его.
— Что…
— Я нашел твое донесение, ты тварь, — он встал над ней, скрестив руки и расставив босые ноги. — Ты шпионила за мной все это время, ты предала меня. Да, ты предала меня и едва не довела до смерти моего отца.
Она прижала простыню к груди.
— Нет.
— И если ты не скажешь мне, для кого предназначалось твое донесение, я заставлю тебя пожалеть о том, что не убил тебя сразу.
Нора взглянула ему в глаза и увидела в них равнодушие палача. Она поняла, что сейчас она для него чужая, и он мысленно представляет ее смерть.
— Ты чуть не убила моего отца, — тихо повторил он.
Чувствуя, как силы оставляют ее с каждым его словом, она покачала головой.
— Нет. Я бы никогда этого не сделала. Оно предназначалось для… — Она прикусила губу. Быстро же он запугал ее настолько, что она едва не выложила ему всю правду.
— Для кого? Спасай свою шкуру, Нора. Ну-ка, сделай еще попытку. — Она не подняла на него глаза, и тогда он больно схватил ее за запястье. — Господи, мне хочется убить тебя. Почему я не могу убить тебя?
Задохнувшись от боли, она попыталась высвободить руку, но безуспешно.
— Повторяю, это было абсолютно безобидное сообщение.
— Я заставлю тебя сказать правду. Кому ты их посылала?
— Я не могу этого сказать.
Его пальцы крепче сжали ее запястье, и на глазах у нее выступили слезы.
— Если уж ты следила за каждым моим шагом, то можешь, черт возьми, сообщить мне, кто же извлекал пользу из твоих подглядываний и подслушиваний.
Она вскрикнула, когда он принялся трясти ее и продолжал трясти до тех пор, пока ей не стало казаться, что голова у нее вот-вот оторвется. Затем бросил на кровать, как тряпичную куклу. Она упала на спину и заморгала, поскольку все расплывалось у нее перед лазами. Обретя способность видеть ясно, она уставилась на Кристиана.
— Отвечай на мой вопрос, Нора.
Ей был знаком этот тон. Так он говорил с д'Атекой и Черным Джеком. Ровный, холодный, бесстрастный голос свидетельствовал, что его обладателю неведомы такие понятия, как сострадание, жалость, совесть, честь. Не веря своим ушам, она лишь молча покачал головой. Кристиан отошел от нее, и с ним буквально у нее на глазах произошла разительная перемена: он перевоплотился в Кита — спокойного, бесшабашного со смешинкой в глазах. Он рассмеялся.
— Ну что ж, я выясню это сам. Это не займет много времени. — Смех прекратился, глаза сузились. — А теперь моя очередь сказать тебе правду, хотя ты и не пожелала быть откровенной со мной.
Прислонившись к столбику кровати, он поглаживал бархатный полог, наблюдая за ней прищуренными глазами. Нора подтянула колени к груди; она все еще не могла в полной мере осознать происходящее.
— Правда, глупышка, заключается в том, что я солгал.
— В чем? — боязливо спросила она.
— Что я люблю тебя, конечно. Неужели ты вообразила, что я могу полюбить маленькую дурочку, чей лепет о щенках и котятах способен утомить до смерти. — Он продолжал поглаживать бархатный полог. — Нет. Я это нарочно придумал. Сначала мною двигало лишь любопытство:
— было интересно узнать, что испытываешь, раздвигая ноги сельской девственницы. Потом возникла необходимость помешать тебе заниматься твоими штучками и выяснить, что уже ты успела натворить.
Нора, как болванчик, все качала головой. Она съежилась, словно таким образом могла защититься от его жестоких слов.
— Вы не любите меня?
Он громко расхохотался, и она почувствовала себя так, будто ее ударили кинжалом. А ведь совсем недавно этот смех доводил ее чуть ли не до экстаза.
— Люблю тебя? — Он покачал головой, желая показать, что изумлен ее доверчивостью. — Может, мне следует объяснить тебе для твоей же пользы, что твой отец был прав. Ни один мужчина не захочет тебя. Какой мужчина способен полюбить неловкую, неуклюжую, невзрачную простушку? Неужели ты поверила, что я могу увлечься жалким вороненком с душой червя, который целыми днями пищит и роется в грязи, выискивая зерна?
Иногда боль бывает настолько сильной, что в какой-то момент человек перестает на нее реагировать. Слушая, как мужчина, которого она любила, говорит ей о своей ненависти и отвращении, Нора чувствовала, что душа ее медленно умирает, и все ее счастье вытекает из нее с потоками слез. Правду говорят люди о разбитом сердце.
Ее собственное сжал болезненный спазм, и она, застонав, прижала руки к груди. Кристиан продолжал говорить что-то, насмехаясь над ней, но захлестнутая первой волной боли она не воспринимала смысл его слов.
— Господи, что же ты не хнычешь? — говорил он. — Я хочу, чтобы ты хныкала, скулила и причитала. Тогда я не буду чувствовать себя таким виноватым из-за того, что не убил тебя.
Он подошел к ней ближе, разглядывая ее, как мясник разглядывает разделанную им тушу.
— Видишь ли, я так хотел убить тебя. Но даже я, лишенный совести, не способен убить женщину. Придется мне утешаться твоими страданиями. Раз уж я не могу убить твое тело, я убью твое счастье, твое наслаждение, твою радость, любое светлое чувство, в котором ты захочешь найти утешение от проявлений моей мести.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126