Кристиан наблюдал за ней с каким-то странным выражением, озадачившим Нору. По-прежнему держа ее за запястья и не отводя от нее взгляда, он обратился к Хексту.
— Отведи мальчика в дом и позаботься, чтобы он не оставался без присмотра. Запри его в комнате а то нам придется гоняться за ним по всему графству.
Хекст ушел, все так же неся Артура под мышкой. После его ухода к Норе вернулся ее обычный страх, она почувствовала, что ноги у нее становятся ватными. Она облизала сухие губы и подняла глаза на мужа. Он смотрел на нее все тем же странным взглядом, что и несколько секунд назад. Взгляд этот отражал целую гамму чувств — любопытство, смущение, желание еще какое-то чувство, которому Нора не смогла дать определения. Было ясно, что ее муж находится в состоянии величайшего душевного волнения, в котором Норе нечасто доводилось его видеть. Она попыталась отпрянуть от него, но он лишь крепче сжал ее запястья.
— Я не причиню тебе боли, Нора. Хотя ты только что пыталась забить меня камнями. Черт возьми, ты стала бойцом.
Она напрасно пыталась вырвать руки.
— Откуда мне знать, что вы не лжете?
— Будь ты проклята, женщина, прекрати извиваться.
Его слова не возымели действия. Нора по-прежнему продолжала дергать и вращать руками. Пробормотав ругательство, Кристиан притянул ее ближе к себе, и ее руки оказались зажатыми между их телами. Она тут же отвела назад ногу для удара.
— Если ты лягнешь меня, я брошу тебя в реку.
Опустив ногу, она уставилась на него. К ее удивлению, он вздохнул с облегчением и улыбнулся ей. Она не ответила на улыбку.
— Откуда мне знать, что вы не лжете? — повторила она.
Улыбка исчезла. На мгновение он закрыл глаза, а когда открыл их, Нора уловила в них выражение, которого до сих пор ни разу не замечала у своего мужа — выражение страха.
— Я не хотел такого начала, — сказал он, — но ты не оставила мне выбора. Я… Падерборн дурак, знаешь ли.
— Кто?
— Откуда я мог знать?
— Что знать?
— Ты мне ничего не сказала, а он был во Франции.
— Кто был во Франции?
Нора толкнула Кристиана, который, судя по всему, чувствовал себя прескверно.
— Мне следовало выслушать тебя.
— Милорд, вы говорите загадками, и я все еще не верю, что вы не желаете мне зла.
— Но это так и есть, — он изучающе посмотрел на нее, потом опустил глаза. — Я разговаривал с Вильямом Сесилом.
Прошла, наверное, целая минута, прежде чем до Норы дошло, что он имеет в виду.
— О! — Она сделала глубокий вдох. — Вы можете отпустить меня.
Он ослабил свою хватку и, отступив на шаг назад, упал перед ней на колени. Она изумленно вздохнула, когда он поднес ее руку к губам, потом повернул ее и поцеловал в ладонь. Тут Нора вырвала руки и спрятала их за спину.
— Я был не прав, — сказал он, прикоснувшись к подолу ее юбки. — Я вел себя жестоко. Как настоящее чудовище. Прав Артур, называя меня так. Я прошу прощения.
Нора досмотрела сверху вниз на Кристиана де Риверса, стоящего перед ней на коленях и умоляющего опрощении. Когда-то она мечтала об этом.
— Это не имеет значения, — ответила она.
Он наклонился к ней.
— Конечно же, это имеет значение, — горячо прошептал он. — Я никогда не смогу искупить то, что сделал. Это имеет значение.
— Нет, — сказала она тоном, каким говорят со слабоумными. — Это имело бы значение, будь мне не все равно. Но мне все равно. Все равно, верите вы мне или нет, любите или нет, вижу я вас или нет. Мне абсолютно все равно. Поэтому, как вы понимаете, для меня не имеет никакого значения то, что вы осознали свои ошибки и хотите примирения.
Он поднялся, рука конвульсивно сжала рукоятку
— Пожалуйста, Нора. Ты должна дать мне возможность исправить то, что я натворил.
Нора молча смотрела на протянутую к ней руку. Это была сильная чистая рука с гладкой, теплой, загорелой кожей; когда-то она готова была отдать все на свете за то, чтобы эта рука протянулась к ней в таком умоляющем жесте. Теперь это ее не волновало.
— Я изменилась, — проговорила она.
— Да, я начинаю понимать, — он опустил руку и с задумчивым видом наклонил голову. — Может нам следует начать все с начала, переписать заново книгу бытия.
Она покачала головой.
— У меня было время подумать. Я хочу вернуться в свой дом в деревне и жить там с Артуром и моими старыми слугами.
— Нет.
— Я не хочу быть вашей женой.
Она направилась к Фале, но он в два прыжка догнал ее и преградил путь.
— Никакая сила на земле не разрушит нашего брака.
— Я не дура. Не все жены и мужья живут вместе. Вы можете жить, как хотите, я буду поступать так же.
Говоря это, Нора заметила, как изменилось выражение его лица. Оно посуровело, и он холодным взглядом окинул ее с головы до ног.
— Кто занял мое место?
— Что вы имеете в виду? — Она попятилась.
— Ты нашла утешение в объятиях другого мужчины?
Тон был спокойным, но грудь его бурно вздымалась, словно ему не хватало воздуха. Нора продолжала пятиться, а он наступал на нее.
— По-моему, у вас с головой не все в порядке, — сказала она, пытаясь обойти его.
— Никто другой никогда не будет прикасаться к тебе.
— Мне никто другой и не нужен.
— Ага!
Он бросился к ней. Она отпрыгнула, но натолкнулась на дерево. Кристиан, раскинув руки, прижал ее к стволу.
— Значит, надежда все-таки есть, раз тебе не нужен никто, кроме меня.
Она со всей силы наступила ему на ногу. Он закряхтел, и она удовлетворенно улыбнулась.
— Я этого не говорила. Я сказала, мне никто не нужен.
— Другой. Ты сказала, никто другой тебе не нужен.
— Софистика. — Она толкнула его в грудь. — Отойдите от меня.
Он потерся лицом о ее щеку и прошептал:
— Слишком поздно. Ты в ловушке, цыпленок, зажата между мною и деревом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126