Когда мы вновь встретились у конюшен, Карлотта осмотрела нас с некоторым презрением. Наша одежда для верховой езды, а в особенности эти пресловутые юбки, выглядела действительно не слишком привлекательно. Ее же костюм был прекрасно сшит и подчеркивал стройную гибкую фигуру, а черная шляпа выглядела просто великолепно.Сев на лошадь, на которой она приехала в замок, Карлотта оказалась в центре внимания. Когда мы уже приготовились выезжать, появился Бастиан.Он улыбнулся и стал внимательно разглядывать Карлотту.— Хотите прокатиться? — спросил он. — Вам необходимо взять с собой двух грумов.— Мы не собираемся этого делать, — резко возразила Карлотта.— Да, но…— Нас пятеро, — заявила Карлотта.— Тем не менее…Она покачала головой и улыбнулась ему. Он не мог отвести от нее глаз.— Тогда с вами поеду я.— Как вам будет угодно, — ответила она.Выехали мы вшестером.Берсаба пристроила свою лошадь рядом с лошадью Бастиана. Через несколько минут по другую сторону от него оказалась Карлотта. Карлотта задавала вопросы, а Бастиан отвечал, рассказывая о причудливых местных обычаях и о растениях, незнакомых ей.Мне показалось, что ее мало занимают эти рассказы, но увлек сам Бастиан. Похоже, интерес был взаимным, поскольку всю прогулку он сидел в седле, полуобернувшись в ее сторону.Он потребовал, чтобы мы держались вместе, и мы повиновались. Поначалу я предположила, что Карлотта не послушается: само то, что от нее чего-то потребовали, должно было заставить ее поступить наоборот. Но ей явно нравилось ехать рядом с Бастианом.Берсаба продолжала ехать по другую сторону от Бастиана, но он почти не обращал на нее внимания, что было, впрочем, вполне естественно — Карлотта, как вновь прибывшая, требовала опеки.Когда мы вернулись в замок, там царило возбуждение. Мать выбежала к нам навстречу.— Судно вашего отца появилось на горизонте. Фенимор тут же послал к нам слугу, который летел сюда во весь опор от самого Тристана. Мы должны немедленно готовиться к отъезду.— Когда мы выезжаем? — спросила я.— Через час. Тетя Мелани взялась помочь нам собраться. Мы вернемся сюда, когда наш отец вновь уйдет в море. Но сейчас… скорее собирайтесь.«Это был короткий, но примечательный визит», — решила я.Проезжая вдоль берега, мы увидели в море судно и узнали его силуэт. Глаза матери заблестели от счастья. Судно было названо «Тамсин»в ее честь, отец построил его пять лет назад. Я слышала, как он всячески превозносил великолепные качества корабля, утверждая, что если он назван в честь лучшей в мире женщины, то ему и положено быть лучшим из судов, бороздящих морские воды. От кормового фонаря до фигуры на носу корабля, было двести двадцать футов, а ширина судна равнялась сорока футам. Конечно же, на нем была пушка, ведь во время плавания можно было встретиться с пиратами или с конкурентами. Это обстоятельство являлось источником постоянных волнений нашей матери, ведь из плаваний суда обычно возвращались с ценными грузами шелка, слоновой кости и специй. Вырезанная из дерева фигура на носу изображала нашу мать. Отец говорил, что благодаря этому он ощущает ее присутствие рядом с собой даже вдали от дома. Он был очень сентиментальным человеком, и они с матерью представляли воистину идеальную пару.Свернув с побережья на дорогу, ведущую к Тристан Прайори, мы поехали медленнее. Подъезжая к имению, мы увидели, что нас встречает отец. Он наблюдал за дорогой, зная, что мы можем приехать в любую минуту, потому что мать, получив известие о его прибытии, не медля отправится домой.Вначале он бросился к ней, снял ее с лошади и крепко обнял. Слуги смотрели на это восхищением. И впрямь, в любви наших родителей было что-то такое, что делало ее священной для всех окружающих. Берсаба тоже чувствовала это. Мы как-то раз говорили с ней на эту тему и решили, что никогда не выйдем замуж, так как выйти замуж за собственного отца невозможно, а найти другого такого мужчину не удастся. В этот момент я вспомнила Карлотту с ее удлиненными таинственными глазами и попыталась представить, что бы она сказала, увидев эту сцену. Я обрадовалась тому, что ее нет с нами. Я бы не выдержала ее циничных замечаний или гримас; выдававших ее мысли о наших родителях, так что ее, отсутствие было как нельзя кстати. Но рано или поздно она появится, и тогда явно что-то изменится. А я не хотела, чтобы здесь что-то менялось.Отец повернулся к нам.— Мои девочки… — произнес он, обнимая нас. — Вы очень выросли, — сказал он с укоризной, — и теперь я не могу сказать: «Мои маленькие девочки».Наш брат Фенимор застенчиво улыбался. Он был счастлив не менее остальных.— И все-таки ты приехал в мое отсутствие… — вздохнула мать. — Ах, Фенн, если бы я знала! Мы ведь пробыли там всего несколько дней… Если бы я оказалась дома…— Ну, так ты уже дома, любимая.— Мне нужно дать указания слугам, а потом сходить на кухню… Ах, Фенн, когда же ты здесь появился?— Оставь кухонные дела. Побудь со мной. Мы будем говорить и говорить…Все вместе мы вошли в дом и на некоторое время забыли о Карлотте и ее матери.Мы обедали в малой гостиной, и отец рассказывал нам о своих делах.Торговые дела процветали. Главными соперниками становились голландцы — нация, умевшая торговать и постоянно расширявшая свои владения. Они были отличными мореходами, и их следовало опасаться не меньше, чем несколько лет назад испанцев. В некоторых отношениях они были даже более опасны, поскольку испанцами вечно владело желание распространять во всем мире свой католицизм, в то время как единственной целью голландцев было достижение превосходства на море, что могло сделать их самыми крупными и самыми богатыми торговцами в мире.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128