Ураган Джоан разрушил гавань в 1988 г. Теперь ураган Лиззи стер с лица земли все, что удалось отстроить. Но если коричневая муть не рассеется или ее не удастся нейтрализовать, множество людей будет обречено на голод. – Ганн помолчал. – И до шторма дела обстояли очень неважно. Безработица достигала шестидесяти процентов. Сейчас она приближается к девяноста. Западное побережье Никарагуа, как и Гаити, беднейший пасынок западного полушария. Да, пока не забыл. Вы, парни, голодные?
– Все в порядке, – ответил Джордино. – Мы слегка пообедали в аэропорту Манагуа.
Питт улыбнулся.
– Ты забыл про две рюмки текилы.
– Я не забыл.
«Эскорт» тем временем катил по городу, проваливаясь колесами в ямы, которые казались глубокими, как колодцы. Облупившиеся здания, казавшиеся скорее развалинами, принадлежали по архитектуре к смешанному англофранцузскому стилю. Когда-то они были покрашены в яркие цвета, но уже не один десяток лет ни одно из зданий не видело малярной кисти.
– Вижу, ты не шутил, когда говорил о катастрофе в экономике, – сказал Питт.
– Бедность в значительной степени объясняется полным отсутствием инфраструктуры и тем, что местные власти не хотят ничего по этому поводу делать, – тоном лектора начал Ганн. – Девочки, у которых нет никаких перспектив, начинают заниматься проституцией лет с четырнадцати. Мальчики продают кокаин. Никто не может себе позволить платить за электричество, поэтому жители лачуг подключают провода к уличным фонарям. В городе нет канализации, а губернатор тратит весь годовой бюджет на строительство дворца. Она считает, что важнее всего предстать в выгодном свете перед приезжими чинами. Здесь процветает наркобизнес, но никто из местных не богатеет на контрабанде. Ее передают в основном в море или в уединенных пещерах.
Ганн въехал в зону коммерческого причала в городке Эль-Блафф, расположенном у входа в лагуну напротив Блуфилдса. Гавань ощутимо воняла. В ее отвратительно грязной воде смешивались воедино мусор, нефть и сточные воды. Разгружавшиеся у причалов суда выглядели так, как будто готовы в любую минуту рассыпаться и рухнуть в грязную воду. Крыши с большинства портовых складов, похоже, были недавно сорваны. Питт обратил внимание, что с одного из контейнеровозов разгружают большие ящики с нарисованными по трафарету на дощатых стенках сельскохозяйственными машинами. Громадные, безукоризненно чистые сияющие грузовики и трейлеры, на которые их ставили, казались неуместными на фоне неряшливой пристани. В свете прожекторов с трудом различалось название судна: «Дун-Хэ». По центральной части корпуса протянулись буквы COSCO. Питт знал, что они означают «Китайское океанское пароходство».
Оставалось только гадать, что на самом деле находится внутри ящиков с рисунками тракторов и комбайнов.
– И это здешний порт? – недоверчиво спросил Джордино.
– Все, что от него осталось после урагана Лиззи, – ответил Ганн.
Через четыре сотни ярдов «эскорт» выкатил на старый деревянный причал, забитый потемневшими от старости заброшенными рыбацкими лодками. Ганн тормознул у единственной лодки, чья палуба была освещена. Судя по виду, судно знавало лучшие дни. В желтом свете прожекторов черная краска на его бортах казалась поблекшей. От палубного оборудования и железных деталей на корпусе тянулись вниз ржавые потеки. На рабочей палубе в беспорядке валялись рыболовные снасти. Случайно забредшему в порт человеку судно показалось бы абсолютно примитивным и утилитарным, точно таким же, как прочие рыбацкие суденышки вокруг.
Питт обежал его глазами с носа до кормы, где вяло болтался на флагштоке никарагуанский флаг с белой горизонтальной полосой в окружении двух синих. Он сунул руку за пазуху и нащупал небольшой шелковистый сверток. Он будто хотел убедиться, что сверток по-прежнему там.
Он слегка повернулся и коротко глянул на небольшой грузовичок бледно-лилового цвета, припаркованный в тени ближайшего пакгауза. Грузовичок не был пуст. Питт различал сквозь залитое потоками воды лобовое стекло темный силуэт за рулем и красную точку зажженной сигареты.
Наконец он повернулся обратно к судну.
– Значит, это и есть «Поко-Бонито».
– Не особенно выигрышно смотрится, правда? – сказал Ганн, открывая багажник и помогая вытащить оттуда вещи. – Зато на нем стоят два дизеля по тысяче лошадей и научное оборудование, за которое большинство химических лабораторий готово было бы удавиться.
– Недосмотр, – заявил Питт.
Ганн непонимающе взглянул на него.
– Как это?
– Наверное, это единственное судно во всей флотилии НУМА, не выкрашенное в бирюзовый цвет.
– Я знаком с небольшими судами класса «Нептун», которые НУМА использует для разведки, – заметил Джордино. – Кроме всего прочего, они прочны, как бронированный автомобиль, и достаточно устойчивы на крутой волне. – Он поколебался и окинул взглядом забитый рыбацкими лодками причал. – Здорово замаскировали. Немного великовата рубка, но тут уж ничего не поделаешь, а в остальном похоже в точности.
– Давно ли построена эта посудина? – поинтересовался Питт.
– Шесть месяцев назад.
– Как удалось инженерам так состарить его? Он выглядит таким... потрепанным.
– Спецэффекты, – рассмеявшись, пояснил Ганн. – Особая формула для облупившейся краски и ржавых потеков, чтобы придать именно такой вид.
Питт перепрыгнул с причала на палубу суденышка и обернулся, чтобы принять от Джордино чемоданы и баул. На звук его шагов из задней двери рубки появились мужчина и женщина. Мужчина шагнул вперед, в круг прожекторного света. Это был человек лет пятидесяти с коротко подстриженной седой бородой и кустистыми бровями.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163