— Капитан! Спасем капитана! — вскричали драгуны, яростно потрясая своим оружием, и, не слушая увещеваний лейтенанта, напрасно старавшегося удержать их, бросились беспорядочной толпой в ущелье. Офицер, видя бесполезность своих усилий, отважно помчался впереди.Тогда раздались уже не отдельные выстрелы, а регулярная и интенсивная перестрелка.— Поддержим наших братьев! — вскричал капитан Кастилла, вынимая шпагу.— Вперед! Вперед! — отвечали солдаты.Второй отряд галопом исчез в проклятом ущелье, которое, как пасть ада, поглощало все, ничего не возвращая.Генерал, как мы сказали, внимательно следил за движением разъезда.— Несчастные! — вскричал он при виде происшедшего. — Безумцы! Они будут все до одного перебиты. Вернитесь! Вернитесь! Я вам приказываю! — кричал он, не думая о том, что те были слишком далеко, чтобы расслышать его приказание.Впрочем, если бы они и расслышали его, то не могли бы повиноваться: они уже не владели собой.Между тем солдаты, оставшиеся на берегу реки, видели, что происходило на равнине и стали роптать на свое бездействие, яростно потрясая ружьями и едва удерживаясь от выстрелов.— Неужели мы позволим перерезать своих братьев? — сказал один старый офицер, гневно кусая усы.— Молчите, кабальеро! — свирепо остановил его генерал. — Если бы эти люди слушали мои приказы, ничего подобного не случилось бы!— Но зло сделано, генерал, мы не можем покинуть семьсот человек!— Смотрите! Смотрите! — вскричали солдаты, указывая на группу всадников, выехавших из ущелья. За ними мчались преследователи, настигли их и перебили.Этот случай переполнил чашу терпения солдат. Род помешательства овладел ими и, не желая ничего слушать, многие из них направили лошадь в реку.— Остановитесь! — вскричал генерал громовым голосом. — Если вы непременно хотите идти на неминуемую смерть, то дайте мне по крайней мере управлять вами!Солдаты, несмотря на возбуждение, узнали голос, которому привыкли издавна повиноваться, и невольно остановились.Тогда генерал восстановил порядок, насколько это было возможно. Переезд через реку совершили быстро.Очутившись на равнине, пехотинцы сошли на землю и выстроились в ряды. Генерал расположил их так, чтобы они могли поддержать кавалерию и сами получать поддержку от нее. Потом, вынув свою шпагу, блеснувшую на солнце, он вскричал громким голосом:— Я бросаю ножны! Вперед! За короля и Испанию!— Да здравствует Испания! — вскричали солдаты.Испанская армия бросилась, как лавина, к ущелью, где все еще слышался шум невидимого сражения. Глава XL. Юное сердце Покидая гасиенду дель Рио, Оливье Клари высказал графу Мельгозе опасение, чтобы дон Мельхиор не совершил сумасбродного поступка. Это опасение охотника подтвердилось ранее, чем он сам думал.Молодой человек не хотел спорить с двумя своими друзьями, но, довольный разъяснениями охотника, ожидал с нетерпением момента, когда останется один, чтобы привести в исполнение давно созревший в его голове план.Этот план, дерзость которого доходила почти до безумства, он скрыл от графа и канадца, зная, что те воспротивятся ему всеми силами.Дон Мельхиор, воспитанный в гасиенде дель Барио на индейской границе, привыкший с самых ранних лет бродить по лесам, преследуя краснокожих или охотясь за дикими зверями, знал пустынную жизнь и нравы индейцев. Он не сомневался, что может пробраться к пленницам.Итак, как только граф и Оливье покинули гасиенду, молодой человек сделал свои приготовления, т. е. тщательно осмотрел оружие, зарядил его, взял съестные припасы и вскочил на лошадь. Было около четырех часов пополудни.Главный выход гасиенды был открыт, а так как юноша считался гостем графа, то никто не мог мешать его намерениям.Молодой человек медленно спускался с горы. В ту минуту, когда он выехал на равнину, шум быстрой скачки заставил его повернуть голову.Диего Лопес во весь опор мчался к нему.Дон Мельхиор остановил свою лошадь и ждал.— Vive dios! — вскричал тот, — куда вы едете, сеньор дон Мельхиор?Молодой человек свысока взглянул на него.— Разве я пленник вашего господина? — сухо спросил он.— Нисколько, сеньор! — отвечал пеон с учтивостью.— Тогда, по какому праву обращаетесь вы ко мне с таким вопросом? Разве я не свободен делать, что хочу?— Я не возражаю против этого.— Если так, то чего хотите вы от меня?— Кабальеро, не обращайте, пожалуйста, в дурную сторону того, что я позволю себе вам сказать. Сеньор граф принимает в вас живое участие. Перед отъездом из гасиенды он приказал мне внимательно наблюдать за вами.— Я вижу это!— Видя, что вы сели на лошадь в такой ранний час дня, взяв с собой съестные припасы, я предположил, что вы намерены оставить гасиенду.— Ваше предположение справедливо. Я действительно покидаю гасиенду. Далее?— Очень хорошо. Вы свободны это сделать. Я не имею никакого права контролировать ваши поступки. Только будьте так добры сказать, куда вы отправляетесь, чтобы я мог известить об этом своего господина.— Зачем?— Я повинуюсь полученным приказаниям, сеньор. Я только слуга, да и для вас, — прибавил он значительно, — может быть, будет лучше, чтобы мой господин знал, куда вы уехали.Молодой человек с минуту думал.— Действительно, — отвечал он, наконец, — простите, Диего Лопес, за немного грубый тон, какой я принял с вами. Я виноват, у вас храброе сердце. Скажите своему господину, что я решил сделать попытку спасти донну Эмилию с дочерью, и вот почему покинул его гостеприимный кров.Пеон печально опустил голову.— Один? — спросил он, — берегитесь, сеньор!— Бог поможет мне, мой друг!— Я не имею права мешать вам, но, если бы можно было мне сделать вам одно замечание…— Говорите, мой друг.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98