— А эти бумаги с вами? — живо спросил он.— Вот они! — отвечал охотник, вынимая их из кармана и кладя на стол.Генерал взял их и, подойдя к факелу, заботливо пробежал глазами.— О! — вскричал он порывисто. — Я не ошибся, все намечено, как я предвидел. Теперь я держу его в руках, он не убежит! Полковник, вы исполнили свое дело, как умный и благородный человек. Я вспомню об этом при случае! Продолжайте, я вас слушаю! — прибавил он, прижимая бумаги к груди.— Э! — сказал весело охотник. — Кажется, я совершил дело лучше, чем думал!— Лучшего исхода не могло и быть!— Ну, тем лучше. Ваши слова, генерал, доставляют мне тем большее удовольствие, что я обращусь к вам, вероятно, скоро с просьбой.— Наперед согласен исполнить, если она зависит от меня!— От вас решительно, генерал. К тому же это услуга, которую я хочу оказать дону Аннибалу де Сальдибару, вашему другу.— Мне? — вскричал с удивлением владелец гасиенды.— Да, вам, сеньор!Граф приложил палец к губам, чтобы дон Аннибал молчал. Тот, удивленный жестом своего друга, невольно замолчал, но тайное беспокойство овладело им.Охотник продолжая свой рассказ.— Итак, как я имел честь говорить вам, генерал, — сказал он, — мы оставили гасиенду дель Барио утром. Наши лошади, утомленные длинным путем, продвигались вперед с трудом. Мы изнемогали от жары. Кроме того, было уже поздно и наступил час отдыха. Между тем на дороге попалась пещера. Я предложил графу остановиться в ней, и он согласился. Я вошел в этот грот, и, исследовав его во всех направлениях, знаком пригласил своих спутников присоединиться ко мне. Этот очень обширный грот образовывал несколько галерей. Извините, что я посвящаю вас в такие подробности, генерал, которые покажутся вам, может быть, лишними. Но они необходимы.— Ну, ну, полковник, я вас слушаю с живейшим интересом! — отвечал генерал, внутренне посылавший канадца от чистого сердца к черту, но не считавший нужным громко высказывать этого.— Мы устроились как могли лучше в одной из самых отдаленных галерей грота. Мои спутники и сам сеньор граф готовились заснуть. Признаюсь, и я расположился сделать то же, как вдруг звук шагов, довольно близких к тому месту, где мы находились, поразил мой слух и прогнал мой сон. Я лег на землю и осторожно пополз по направлению услышанного шума.Я не ошибся: мы были не одни в гроте. Туда пришел человек, это был индеец. Я узнал его по костюму, так как он стоял ко мне задом. Положив на землю довольно объемистый пакет, индеец оглянулся, поворачивая голову во все стороны. Я затаил дыхание из страха быть открытым, так заинтриговал меня этот человек. Наконец, убедившись, что он один и никто не может его видеть, он совершенно сбросил покрывавшее его платье. Потом, оставив всю снятую одежду в беспорядке, он бросился, как испуганный олень, из грота. Я более не понимал ничего и не далек был от того, чтобы счесть его за сумасшедшего. Когда он вернулся, разрисовка его исчезла: он вымылся в реке. Обсохнув, он вновь оделся, но не в прежний костюм, а в другой, находившийся в пакете, который он положил вначале на землю. Но тогда произошло странное событие: мой индеец вдруг превратился в мексиканца.— Как! — вскричали генерал и дон Аннибал с удивлением. — В мексиканца?— В мексиканца! — спокойно продолжал охотник. — Да, и что самое странное, я хорошо узнал этого мексиканца, так что невольно испустил крик удивления. Он услышал и в испуге повернулся. Не оставалось никакого сомнения: этим индейцем был мажордом сеньора дона Аннибала.— Сотавенто! — воскликнул дон Аннибал.— А! А! — прервал генерал. — Продолжайте, продолжайте, мой друг. Что же вы сделали тогда?— Честное слово, генерал, видя себя открытым, я бросился на него. Нужно заметить, что он оказал отчаянное сопротивление, но, слава богу, я еще достаточно крепок и, несмотря на все его усилия, захватил его и привел к вам. Его поведение показалось мне довольно подозрительным и мы с сеньором графом должны его проверить. Вот, генерал, все, что я хотел вам сказать!Охотник замолчал, по-видимому, очень довольный тем, что закончил такой длинный и трудный рассказ. Глава XXXVI. Пленник Когда охотник окончил свой рассказ, мрачное молчание наступило в хижине.Снаружи свистел с силой ветер, дождь лил ручьями. Дымящее пламя факела, волнуемое ветром, распространяло неясный свет на бледные лица этих людей, сердца которых невольно сжимались мрачным предчувствием.Владелец гасиенды первым подавил овладевшее им волнение. С высоко поднятой головой, с нахмуренными бровями он с самым решительным видом быстрыми шагами подошел к пленнику и, отбросив сильным движением руки сарапе, прикрывавшее нижнюю часть его лица, с минуту глядел на него с непередаваемым выражением горя и гнева.— Итак, это правда, — произнес он, наконец, глухим голосом. — Человек, которого я считал таким преданным, — изменник! Я один был слеп, когда все кругом его обвиняли. Говори, что ты сделал, презренный?— На это я отвечу! — сказал граф, делая шаг вперед и кладя свою руку на руку дона Аннибала. Тот посмотрел на него с удивлением.— Вы, господин граф? — спросил он.— Я, дон Аннибал, явившийся сюда сообщить вам ужасную новость и произнести против этого человека страшное обвинение.Долу Аннибалу показалось, что его сердце разорвется при этих, проникнутых невыразимой печалью словах.— О! — вскричал он. — Что хотите вы мне сообщить? Боже мой!Дон Пелажио, остававшийся до сих пор неподвижным и задумчивым, опершись локтями на стол, встал между обоими мужчинами и посмотрел на них по очереди с выражением горестного сострадания.— Остановитесь! — сказал он сильным голосом. — Остановитесь!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98