Ты мог бы добраться домой гораздо быстрее, если бы ехал один.
- Оставить тебя здесь? - Джеймс наклонился вперед, стараясь не повышать голоса и не выдать обуревавшей его злости: - Оставить тебя здесь? Эллин, ты что - спятила? Как я могу это сделать?
- Так было бы легче.
- Кому?
- Тебе, Джеймс. Я... - Голос Эллин прервался. Она откинулась на спинку стула и закрыла лицо, руками. - Будет лучше, если мы расстанемся.
- Вот как? Почему?
- Ты меня презираешь, - прошептала Эллин.
- Презираю?
Эллин отвернулась. Джеймс смотрел на нее, силясь понять, что это ей взбрело в голову, ведь он сделал все, что мог, чтобы спасти ей жизнь.
- Эллин, взгляни на меня, детка. Я ничего не понимаю. С чего ты взяла, что я тебя презираю?
Губы ее задрожали, и она; поспешно прикрыв их ладонью, начала подниматься. Джеймс успел схватить ее за руку.
- Эллин, - прошептал он, - почему тебе это пришло в голову?
Эллин опустилась на скамью, стараясь выдернуть руку, но Джеймс сжал ее еще крепче.
- Детка, ты права, нам и в самом деле нужно поговорить, но только не здесь. И я тебя не презираю, Эллин Грэм, поверь мне. - Он огляделся по сторонам: девушки, работающие на кухне, теперь уже не стесняясь глазели на них. - Мы не сможем поговорить без свидетелей.
В этот момент в кухню ворвалась Дженет с очередной стопкой грязной посуды.
- Возьми, - бросила она через плечо одной из девушек, после чего подошла к столу, за которым сидели Джеймс и Эллин. От нее, разумеется, не укрылось, что он держит ее за руку. Хмуро взглянув на него, она прошептала: - Говорят, в Данфаллэнди ты убил кого-то из Маклаудов?
- Да, - ответил Джеймс, отпуская руку Эллин.
- Значит, отношения между вами теперь еще больше обострятся.
- Ничего не могу с этим поделать, - ухмыльнулся Джеймс.
- Постарайся держать себя в руках, парень.
- Он хотел убить Данди.
Глаза Дженет расширились.
- За награду?
Джеймс пожал плечами:
- Не знаю.
- И теперь ты везешь домой кузину Данди?
- Везу.
- Будь осторожен, Джейми.
- Буду.
Дождавшись, пока Дженет заговорит со своими работницами, Джеймс поднялся и протянул Эллин руку:
- Пойдем наверх, детка.
Эллин взяла его за руку, и он повел ее из кухни мимо Дженет, которая, прищурившись, наблюдала за ними, мимо девушек, смотревших на Эллин с любопытством, а на Джеймса - с откровенным восхищением.
Дойдя до узкой лестницы, ведущей на второй этаж, Джеймс отпустил ее руку. У двери в комнату Эллин он посторонился, пропуская ее вперед, потом вошел сам, закрыл дверь, прислонился к ней спиной и скрестил на груди руки.
- Эллин, - тихо спросил он, - как ты могла подумать, что я тебя презираю?
- Ты целых два дня со мной не разговаривал.
- Но ведь и ты со мной тоже!
- Ты... когда мы... Я не жалею о том, что мы делали в пещере, Джеймс. А ты сказал, что жалеешь.
Джеймс кивнул:
- Да, и всегда буду об этом жалеть.
- Я думаю, ты презираешь меня потому, что я вела себя слишком бесстыдно.
Он широко раскрыл глаза от изумления, а потом от души расхохотался:
- Бесстыдно? Эллин, ты не знаешь, что такое бесстыдство. Поверь, ты сама невинность. - Он помолчал. - А я думал, ты сердишься на меня за то, что это я вел себя с тобой слишком вольно.
- Это как?
- Я целовал тебя, и не только...
- Я сама этого хотела.
Оттолкнувшись от двери, Джеймс улыбнулся:
- Я рад, что тебе понравилось.
Мигом преодолев разделявшее их расстояние, он обнял Эллин и крепко прижал к себе. Эллин обхватила его руками за талию, наслаждаясь исходящим от него теплом. Впервые за много дней мысли ее работали четко. «Я хочу его, - думала она, - а он хочет меня, и больше ничто в данный момент не имеет значения».
- Эллин, детка, я сам во всем виноват, - прошептал он ей на ухо.
Она подняла голову и посмотрела на него:
- Джеймс, поцелуй меня.
Чувствуя, как его переполняет бешеная радость, Джеймс наклонился и прильнул к ее губам. Ее теплые, мягкие губы приоткрылись, позволив его языку проникнуть к ней в рот, и Джеймс застонал от наслаждения. Он понимал, что продолжения не последует, что ему придется одному спать на узкой койке, которую ему предоставила Дженет, а Эллин будет спать в своей кровати, и тоже одна. Знал, что у них с Эллин нет будущего, что Шотландия скоро вступит в войну, но сейчас это не имело значения.
Ничто не имело значения, только Эллин, ее сладкие губы, прильнувшие к его губам, высокая грудь, прижатая к его груди, талия, такая тонкая, что ее можно обхватить двумя ладонями. В эти минуты он забыл обо всем на свете, кроме нее.
- Эллин. - Он, слегка отстранившись, сунул руку между ними, нащупывая ее грудь. Вот пальцы его нашли ее, и Эллин глухо застонала.
Тело Джеймса отреагировало мгновенно. Нет, он не ошибся - он правильно прочитал ее взгляды, верно оценил прикосновения. И он почувствовал такое мощное желание, какого не испытывал ни разу в жизни. Он поднял голову и прижал Эллин к груди, чувствуя, как исступленно колотится его сердце.
И тут из-за двери донеслись неуверенные шаги. Двое подвыпивших мужчин прошли мимо их двери, пьяно хвастаясь, что придушат Данди собственными руками. Разговаривали они по-гэльски, и Джеймс, бросив взгляд на Эллин, с облегчением вздохнул: слава Богу, она ничего не поняла.
- Эллин, ты одна здесь не останешься, и не проси. Я обязательно отвезу тебя в Торридон, где ты будешь в безопасности. Скажи, что ты со мной поедешь.
- Ты действительно этого хочешь?
Джеймс кивнул, не доверяя своему голосу.
- Хорошо, я поеду с тобой.
Разжав объятия, он отступил назад и улыбнулся:
- Ты самая красивая женщина из всех, которые когда-либо жили на свете, детка. Наверное, ты и сама это знаешь. - Она покачала головой, а Джеймс рассмеялся: - Тогда я буду говорить это каждый день, пока тебе это не надоест!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106