- запричитала Линн. - Пожалуйста, не уезжай!
- Я должна, - сказала Элис тоном, не допускающим возражений.
Линн, сдаваясь, кивнула:
- Ну что ж, раз ты так решила… Пошли седлать Чили. Глядя на подругу с благодарностью, Элис двинулась следом за Линн. Они вышли во двор и зашагали к конюшне.
- Ты взяла еду на дорогу? - поинтересовалась Линн.
- Да, кое-что взяла. Не очень много, только то, что поместилось в старый ранец Джо, но я приеду в Даллас к полудню, так что все будет в порядке.
Женщины вошли в конюшню, и Линн сняла с крючка на стене уздечку. С плохо скрываемым беспокойством она открыла дверь стойла и осторожно подошла к сивой кобыле.
- Будь умницей, Чили, позволь мне надеть тебе уздечку, - ласково заговорила Линн.
Кобыла настороженно покосилась, попятилась и оскалила зубы. Линн остановилась и умоляюще посмотрела на Элис.
- Видишь, какая она вредная?
- Не показывай ей, что ты ее боишься, - посоветовала Элис. - Иначе она никогда не даст себя оседлать.
Линн медлила, не решаясь взнуздать лошадь. Наконец она призналась:
- Но я и вправду ее боюсь!
- Возьми Колина, пожалуйста, - заходя в стойло и передавая ребенка подруге, сказала Элис. - Я оседлаю Чили сама. Она должна сразу почувствовать твердую руку.
Линн с облегчением отдала Элис уздечку, и молодая женщина уверенно подошла к лошади. Кобыла попятилась. Косясь на Элис, она снова оскалила большие желтые зубы.
- Только попробуй укусить меня, старая кляча, и ты пожалеешь, - предупредила Элис негромким и ровным голосом, в котором слышались твердость и решительность.
Лошадь беспокойно запряла ушами, но с места не сдвинулась.
- Так-то лучше, - одобрила Элис.
Она уверенно перекинула ремешок уздечки через уши лошади и затянула его внизу.
- Вот у-ум-ни-ца, - проговорила женщина, подошла к задней стенке стойла и сняла с крюка седло. - Хорошо, теперь это.
Одним уверенным движением она оседлала лошадь, и, хотя Чили опять злобно покосилась на Элис, лягаться кобыла не стала.
- По-моему, мы с ней поладим, - повернувшись к Линн, сказала Элис. - Ей просто нужна твердая рука.
- Она подлая старуха, - возразила Линн, качая головой. - Не знаю, зачем я ее держу. Наверное, только потому, что она приносит отличных жеребят.
- Она сейчас…
- Нет-нет. В этом году - нет. Мне надоели эти хлопоты, - ответила Линн.
Элис кивнула и медленно затянула подпругу. Чили сердито повернула голову, чувствуя тугой ремень у себя под брюхом.
- Осторожно, она тебя укусит! - опять забеспокоилась Линн.
- Пусть только попробует, - строго проговорила Элис, наблюдая за лошадью.
Кобыла, словно поняв ее предупреждение, больше не пыталась сопротивляться. Она покорилась Элис и послушно вышла за ней во двор.
- Видишь? - с гордостью сказала Элис, вешая на луку седла старый ранец Джо. - Она уже поняла, кто тут главный.
Подобрав платье, она приготовилась сесть в седло. Чили беспокойно переступила с ноги на ногу, не давая наезднице вставить ногу в стремя. Резко дернув за поводья, Элис усмирила лошадь. Оказавшись в седле, женщина наклонилась и поправила стремена, потом потянулась за Колином.
- Спасибо, Линн, - сказала она, изо всех сил стараясь сдержать слезы, которые навернулись у нее на глаза при виде расстроенной подруги. - Я очень благодарна тебе за помощь!
- Будь осторожна, прошу тебя. - Линн улыбнулась сквозь слезы.
- Не беспокойся обо мне, дорогая. Я напишу тебе, как только узнаю адрес тетушки Нелли, - пообещала Элис и развернула лошадь. Она медленно ехала по двору, не оглядываясь, когда услышала голос Линн.
- Постой, Элис, возьми это, пожалуйста! - крикнула Линн, подбегая и протягивая подруге большую золотую монету.
Элис с удивлением воззрилась на монету.
- Ты всегда носишь двадцатидолларовые золотые монеты в ночной рубашке?
- Ну что ты, - улыбнулась Линн. - Но одну я всегда ношу в туфле.
На мгновение глаза женщин встретились.
- Ты настоящая подруга, Линн, - тихо сказала Элис. - Я благодарна тебе за то, что ты поняла меня.
Линн вдруг громко разрыдалась.
- Я люблю тебя, Элис. Пожалуйста, будь осторожна! - прошептала она.
Сдерживая слезы, готовые покатиться у нее по щекам, Элис поспешно повернула лошадь, пнула ее каблуком и пустила рысью. Больше она не оглянулась.

* * *
Натан с трудом разлепил веки и тут же снова зажмурился. Солнечный свет, бивший ему в лицо из маленького оконца, больно резанул по воспаленным глазам. В висках застучало, и Натан подумал, что, пожалуй, сейчас умрет. Боже, как же ему было плохо! Впрочем, чему тут удивляться? Мало того, что он лег далеко за полночь, так еще и накачался перед сном отвратительным местным виски. Пошарив в сене и нащупав рядом с собой пустую бутылку из-под этого пойла, Натан с отвращением запустил ею в стену сарая.
- Паршивый самогон, - скривился рейнджер. - И когда я научусь держаться подальше от дешевого виски?
Натан со стоном повалился на спину, прикрыв рукой покрасневшие глаза.
- Черт бы ее побрал, - проговорил он. - Это же надо - так надраться! И из-за чего?! Из-за ослиного упрямства глупой бабы!
В этот миг в соседнем стойле душераздирающе замычала дойная корова. Натан заткнул руками уши и испепелил несчастную скотину взглядом.
- Тебя еще тут только не хватало! - проворчал рейнджер. - Ну чего тебе? Тебя что, не подоили?
Приподнявшись на локте, он пригляделся к жалобно мычащей корове повнимательнее.
- Да будь я проклят! Тебя еще не доили! А сколько же сейчас времени?
Перекатившись на бок, Натан дотянулся до кармана, достал часы и долго смотрел на них, пытаясь сфокусировать взгляд на черных стрелках. Наконец титанические усилия Натана увенчались успехом.
- Господи! Девять часов!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115