- А люди со "Звездного Роя" знают об этом?
- Я рассказал им, - ответил Мэлтби. - Они намеревались предать это
гласности перед своим возвращением на Землю.
- Что вы думаете об этом мезоделлианском перевороте и подготовке к
войне? - после паузы спросил деллианин.
- Я еще не решил.
- Как и большинство из нас.
- Что меня действительно тревожит, - проговорил Мэлтби, - так это
перспектива прилета других земных кораблей, по меньшей мере частью которых
не удастся овладеть хитростью.
- Да, - согласился деллианин, - такое и нам приходило в голову.
Вновь наступило молчание, и прошло довольно много времени, прежде чем
Мэлтби высказал просьбу:
- Существует ли хоть какой-нибудь путь, которым я могу попасть на
Кассидор?
Прикрыв глаза, деллианин замер в нерешительности. Наконец он
вздохнул.
- Есть корабль, стартующий через два часа. Не думаю, чтобы капитан
Терда Лэйрд стал возражать против вашего присутствия на борту. Следуйте за
мной, капитан.
Мэлтби прошел сквозь ворота и оказался в тени расположенных за ними
огромных ангаров. Он ощущал странную внутреннюю расслабленность. И нужно
было предварительно побывать в космосе, чтобы теперь правильно понять ее
значение: это исчезло мучительное чувство одиночества во враждебной
Вселенной.

19
Вид простиравшегося за иллюминатором мрака успокаивал напряженные
нервы Мэлтби. Он сидел, устремив взгляд в чернильную тьму, искрящуюся
сверкающими точками звезд, и болезненно ощущал собственное одиночество.
Нахлынули ностальгические воспоминания обо всех тех часах, которые в
бытность свою флотским метеорологом вот так же провел он, вглядываясь в
космические бездны. В то время окружающее казалось ему враждебным; он едва
ли не физически ощущал непреодолимую подозрительность, отделявшую его от
этих деллианских и нон-деллианских роботов.
На самом же деле это он, Мэлтби, по всей видимости, держал себя
настолько отчужденно, что никто не отваживался приблизиться к нему. Теперь
стало ясно, что подозрительность развеялась - давно и почти бесследно. Так
или иначе, но проблема Пятидесяти Солнц вновь стала его проблемой. "Подход
к освобождению Глории должен быть необычным", - подумал он. За несколько
часов до посадки Мэлтби послал капитану Лэйрду визитную карточку с
просьбой о встрече.
Командир оказался худощавым, седым, преисполненным чувства
собственного достоинства нон-деллианином. Он согласился с каждым словом, с
каждой деталью предложенного Мэлтби плана.
- Несколько недель назад, вскоре после мезоделлианского переворота,
эти события стали предметом всестороннего обсуждения, - сказал он. -
Оценивая численность боевых кораблей, которыми располагает Земная империя,
мы получили до бессмысленности огромное количество. Нас отнюдь не удивило
бы, - серьезно продолжал офицер, - если бы Земля смогла выставить по
боевому кораблю против каждого мужчины, всякой женщины, любого ребенка,
обитающего под Пятьюдесятью Солнцами; и это без заметного ущерба для
обороны главной галактики. Мы на флоте с тревогой ждали, когда же Ханстон
выступит с заявлением на эту тему - в публичном выступлении или секретном
меморандуме. Однако Ханстон хранил молчание, что встревожило нас еще
больше, так как логика подсказывала - первые проникновения в новые
звездные системы, подобные Большому Магелланову Облаку, могут
предприниматься лишь по приказу центрального правительства.
- Это была имперская экспедиция, - вставил Мэлтби, - предпринятая по
указанию Имперского совета.
- С ума сойти, - пробормотал капитан. - Нет, наши новые лидеры
все-таки свихнулись! - Он выпрямился и тряхнул головой, как бы отметая
всякие колебания и сомнения. - Капитан Мэлтби, - продолжил он официальным
тоном, - полагаю, что могу гарантировать всемерную поддержку флота в деле
освобождения вашей жены. Если... если она еще жива.
Часом позже, падая во тьму, - все глубже, глубже и глубже, - Мэлтби
силился согреть душу этим обещанием, как бы отгораживаясь им от жесткого
смысла последних слов. И вдруг прежнее горькое чувство полыхнуло в его
душе, как вздутый ветром костер. "Просто не верится, - с иронией подумал
он, - что лишь несколько месяцев минуло с тех пор, как обстоятельства
вынудили корабельного психолога, лейтенанта Неслор, навязать ему пылкую
любовь к Глории. Страсть, которая с тех пор стала главной движущей силой
его жизни. Зато любовь Глории родилась сама собой - одна из причин, по
которым их отношения были ему так дороги".
Планета внизу росла и становилась все ярче. Ее полумесяц спокойно
висел в пространстве; затемненная часть диска искрилась серебристыми
блестками огней десятков тысяч городов и поселков. Именно туда он и
направлялся - к этой мерцающей темной стороне. Мэлтби приземлился посреди
рощи и уже закапывал под тщательно помеченным деревом свой скафандр, когда
на него внезапно обрушилась полная тьма.
Мэлтби почувствовал, что падает. Удар о землю был так силен, что
Мэлтби потерял сознание, успев, однако понять, что впадает в беспамятство.
Очнувшись, он изумленно огляделся по сторонам. Было по-прежнему
темно. Две из трех лун Кассидора стояли высоко над горизонтом; в момент
приземления Мэлтби их еще не было видно. Бледный лунный свет заливал
прогалинку.
Это была та же роща. Мэлтби пошевелил руками - они повиновались и не
были связаны.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56