Поскольку Ханстон жил в своей штаб-квартире, представлялось
невероятным, чтобы ему удалось ускользнуть. Мэлтби не обманывал себя -
сейчас его действия обязаны были быть решительными. Однако он прекрасно
понимал - силой можно захватить власть, но удержать ее таким образом
невозможно. Уже сам способ его появления в столице, первые его действия -
все это давало противникам Мэлтби мощные аргументы против него.
"Посмотрите, - могли сказать они, - один мезоделлианин сумел захватить
целый линкор. Это ли не доказательство нашего превосходства?" Такое могло
ударить в головы людям, чьи амбиции не были удовлетворены вот уже четверть
века.
На экране Мэлтби увидел приближающийся аэрокар. Он связался с пилотом
по радио, выяснил, что это прибыли поддерживающие его лидеры, и лично
проследил, чтобы один из контролируемых им офицеров встретил гостей у
шлюза. Минуту спустя Мэлтби уже обменивался рукопожатиями с людьми,
которых никогда в жизни не встречал.
Сразу же началось обсуждение стратегии и тактики дальнейших действий.
Кое-кто из числа прибывших на борт полагал, что Ханстона следует казнить.
Большинство же считало, что его достаточно изолировать. Мэлтби с тревогой
слушал и тех, и других, сознавая, что непосредственные участники событий
являются лучшими судьями. С другой стороны, на них не могло не сказаться
напряжения от слишком близкого соседства с опасностью. И потому вполне
возможно, что именно он, наблюдавший за событиями со стороны, может
занимать более беспристрастную и, следовательно, обоснованную позицию.
Впрочем, это было лишь предположение, и Мэлтби не считал его слишком
весомым. Однако он невольно почувствовал себя в роли арбитра, когда
представители обеих точек зрения принялись расспрашивать его.
- Можем ли мы быть уверены в том, что решение правительств Пятидесяти
Солнц не вступать в контакт с земным кораблем окажется достаточно твердым?
- Не обнаруживалось ли в том, что вы видели или слышали, признаков их
слабости?
- Почему второй ультиматум не был предан гласности?
- Только ли "Атмион" следит за "Звездным Роем"?
- Каков тайный смысл этого преследования?
- Какую позицию мы должны занять, если вдруг Пятьдесят Солнц
капитулируют и огласят свое местонахождение?
Вскоре Мэлтби почувствовал себя буквально погребенным под этой грудой
вопросов. К тому же он заметил, что вопросы во многом повторяются и что за
всеми ними кроется ложная посылка.
- Джентльмены, - сказал он, подняв руку, - похоже, вы озабочены лишь
тем, чтобы найти наилучший способ соблюсти наши выгоды в том случае, если
другие правительства изменят свои позиции. Но дело совсем не в этом. Мы
должны быть едины со всеми народами Пятидесяти Солнц, какие бы решения ни
были приняты. Мы - лишь один из членов сообщества. И мы не должны
добиваться для себя особых преимуществ, кроме как в пределах рамок тех
предложений, которые были нам сделаны. - И закончил уже не таким суровым,
более приватным тоном: - Я прекрасно понимаю, джентльмены, что все вы
находитесь под тяжким прессом. Поверьте, я высоко ценю ваши мнения - и
частные, и общее. Но мы прежде всего должны сохранять единство. В
критической ситуации мы не можем искать выгод за счет других.
Его собеседники переглянулись. Некоторые - главным образом те, что
помоложе - выглядели опечаленными, как если бы им предложили проглотить
горькую пилюлю. Но в конечном счете они все согласились поддержать план
Мэлтби.
И тогда встал неминуемый вопрос - как быть с Ханстоном?
- Я хочу переговорить с ним, - холодно сказал Мэлтби.
Коллингс, старейший и самый близкий друг отца Мэлтби, несколько
секунд изучающе всматривался в лицо молодого наследного вождя, и затем
отправился в радиорубку. Вернулся он побледневшим.
- Он отказался прибыть сюда. Говорит, если ты хочешь видеть его - ты
и приходи. Это оскорбление, Питер!
- Передайте, - твердо сказал Мэлтби, - что я приду.
Он улыбнулся, глядя на их суровые лица.
- Джентльмены, - звонким голосом сказал он, - этот человек сам идет к
нам в руки. Объявите по радио, что я отправляюсь к Ханстону ради мира и
единства в дни кризиса. Не пережимайте, но пусть в вашем сообщении
прозвучит намек на то, что ко мне может быть применено насилие. - И
закончил по-деловому, жестко: - Скорее всего, ничего не случится, пока
этот корабль контролирует положение. Однако, если я не вернусь через
полтора часа, попытайтесь связаться со мной. Затем шаг за шагом усиливайте
давление - от угроз и вплоть до открытия огня.
Невзирая на всю свою уверенность, Мэлтби ощущал странную пустоту и
одиночество в тот момент, когда его катер совершал посадку на крыше здания
штаб-квартиры Ханстона.
Ханстон, рослый человек лет тридцати пяти, едва завидев Мэлтби,
поднялся из-за стола, сделал несколько шагов навстречу и протянул руку.
- Я хотел залучить вас к себе без сопровождения тех мокрых куриц, что
задают здесь тон, - сказал он шутливо-дружелюбным тоном, не вязавшимся со
злобно-насмешливым выражением лица. - Но оскорбление величества в мои
намерения не входило. Я хочу поговорить с вами. И надеюсь убедить.
И Ханстон попытался убедить - своим негромким, интеллигентным, но
очень живым голосом. Однако пользовался он избитыми аргументами,
основанными на идее превосходства мезоделлиан. Похоже, он искренне и свято
верил в эту догму; к концу его речи Мэлтби пришел к убеждению, что главной
ошибкой этого энергичного и неглупого человека было полное отсутствие
знаний о внешнем мире.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56