Так, в Петрограде в 1903 году подготовлялось чествование юбилея
Л..Н, Толстого и В. Г. Короленко. Группа помощников присяжных поверенных
обратилась в Комиссию с предложением принять участие в чествовании, причем
содержание этого обращения не оставляло никакого сомнения относительно
его характера. <Мы, - писали помощники, - находим крайне уместным,
чтобы петербургская адвокатура в лице своего молодого поколения отозвалась
на праздник русской свободной мысли в юбилейные дни Л.Н. Толстого и
В. Г. Короленко. Помимо общего культурного значения этих проповедников
гуманности и свободы личности, они являются единственными пионерами в
деле участия общества в защите слабых и угнетенных на арене судебной борьбы
с произволом, бесправием и темной силой обскурантизма. Этими своими по-
пытками Л.Толстой и В. Короленко становятся еще ближе и дороже тому
сословию, которого призвание защищать личность из тех общественных слоев,
которые являются огульными жертвами этих сил>. Ввиду этого помощники
просили созвать общее собрание. Председатель Совета В.Н. Герард отказал
в созыве (это было во время болезни, сведшей его, спустя два месяца, в
могилу), но основанием отказа он выставил отнюдь не характер предполага-
емого собрания. <Я не утвердил повестку, - писал уже больной В.Н. Герард
В.О. Люстиху, - потому что на мой взгляд помощники составляют корпо-
рацию только в нашей сословной жизни; у них могут быть интересы, для
обсуждения которых они могут собираться с одобрения Совета. Но в обще-
ственном обиходе помощники не составляют самостоятельного сословия и, как
таковое, не могут проявлять в общественной жизни ни симпатий, ни антипатий>.
Собрание помощников не было созвано, но на их сторону стало несколько
молодых присяжных поверенных, которые, в числе 25, подали заявление
о созыве общего собрания присяжных поверенных для обсуждения во-
просов, снятых председателем Совета с повестки общего собрания по-
мощников присяжных поверенных. Совет и на этот раз собрания не созвал,
но, со своей стороны, и присяжные поверенные как будто забыли о своем
желании. Прошло несколько общих собраний, прежде чем, спустя больше
полугода, на общем собрании поднят был вопрос, почему Совет положил
дд сукно ходатайство 25-ти присяжных поверенных. Здесьбыли вскрыты
истинные причины разногласия. Сторонники созыва собрания упрекали
Совет в том, что он не выражает воли сословия, что в сословии резко
определилось два течения- <одно оппортунистическое, а другое молодое.
здоровое>. А сторонники Совета (Б.Г. Ольшамовский, Д.В. Стасов) ут-
верждали, что не надо созывать общее собрание, когда есть основание
думать, что несвоевременное возбуждение того или другого вопроса может
иметь нежелательные для сословия последствия, и что теперь именно время
для сословия столь трудное, что лучше бы многих вопросов не затрагивать.
Приблизительно те же разговоры, но, так сказать, в обратном порядке,
происходили по поводу принесения Советом поздравления Н.В. Муравьеву
по случаю десятилетнего его пребывания на посту министра юстиции. Одна
часть сословия упрекала Совет, а другая доказывала, что надо было принести
поздравление, чтобы не обострять отношений, чтобы оберечь интересы со-
словия. Значение этих споров станет ярче, если сказать, что в своем ответе
поздравлявшей его депутации покойный министр юстиции между прочим под-
черкнул, что приветствие адвокатуры ему особенно ценно, так как оно исходит
от свободного сословия. Очевидно, что те, кто так ревниво относились к
принесению поздравлений, имели для этого весьма реальные причины и еще
более конкретно стремились к тому, чтобы оберечь интересы сословия.
Отмеченная выше самоуверенность молодежи имела, несомненно, ши-
рокое основание в окружающих условиях общественной жизни. Отцы вы-
нуждены были все больше и больше уступать бодрому настроению, которое
охватило детей, и, мало того, сами этому настроению поддавались. Мы уже
видели, как в Петрограде Шлиссельбургская консультация не пожелала вы-
жидать затянувшегося утверждения Советом правил, и Совету, несмотря
на решительные угрозы, пришлось считаться с совершившимся фактом. А
засим в 1903 г. Совет констатировал, что <деятельность консультаций весьма
обширна и весьма серьезна в смысле удовлетворения потребностей нужда-
ющегося населения Петербурга в юридической помощи>, и потому признал
необходимым принять более непосредственное и живое участие в деятель-
ности консультаций. Так, в Москве, возбужденное против распорядительной
комиссии московской консультации дисциплинарное дело положено было
под сукно и переносилось из одного годового реестра в другой. Только в
прошлом, 1913 году, следовательно спустя лет двенадцать, оно было пре-
кращено формальным постановлением. К этому времени многие из при-
влеченных к ответственности сами уже находились в составе Совета.
23 апреля 1904 г. - Прим. авт.
Общее собрание 18 января 1904 г. - Прим. авт.
316
Поразительно при этом, как быстро приспособлялось к новым об-
стотельствам настроение отцов. На 21 ноября 1904 г. назначено было
по случаю 40-летия Судебных Уставов общее собрание присяжных по-
веренных и их помощников в обычном помещении в здании судебных
установлений. Но утром на квартиру к председателю Совета явился смот-
ритель здания и заявил, что общее собрание не может состояться, так
как <цель собрания не соответствует зданию судебных установлений>.
Ворота здания оказались запертыми, и собравшиеся адвокаты перешли
в здание городской думы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173