Итак, конечное определилось как соотношение его определения с границей;
определение есть в этом соотношении долженствование, а граница - предел. Оба
суть, таким образом, моменты конечного; стало быть, оба, и долженствование,
и предел, сами конечны. Но лишь предел положен как конечное; долженствование
ограничено лишь в себе, стало быть, для нас. Через свое соотношение с
границей, ему самому уже имманентной, оно ограничено, но эта его
ограниченность скрыта во в-себе-бытии, ибо по своему наличному бытию, т. е.
по своей определенности, противостоящей пределу, долженствование положено
как в-себе-бытие.
То, что должно быть, есть и вместе с тем не есть. Если бы оно было, оно
тогда не только должно было бы быть. Следовательно, долженствование имеет по
существу своему некоторый предел. Этот предел не есть нечто чуждое; то, что
лишь должно быть, есть определение, которое теперь положено так, как оно
есть в самом деле, а именно как то, что есть вместе с тем лишь некоторая
определенность.
В-себе-бытие, присущее [данному] нечто в его определении, низводит себя,
следовательно, до долженствования тем, что то, что составляет его
в-себе-бытие, дано в одном и том же отношении как небытие; и притом так, что
во внутри-себя-бытии, в отрицании отрицания, указанное выше в-себе-бытие как
одно отрицание (то, что отрицает) есть единство с другим отрицанием, которое
как качественно другое есть в то же время граница, благодаря чему указанное
единство дано как соотношение с ней. Предел конечного не есть нечто внешнее;
его собственное определение есть также его предел; и предел есть и он сам, и
долженствование; он есть то, что обще обоим, или, вернее, то, в чем оба
тождественны.
Но, далее, как долженствование конечное выходит за свой предел; та же
самая определенность, которая есть его отрицание, также снята и, таким
образом, есть его в-себе-бытие; его граница также не есть его граница.
Следовательно, как долженствование нечто выше своего предела, но и
наоборот, лишь как долженствование оно имеет свои предел; и то и другое
нераздельны. Нечто имеет предел постольку, поскольку оно в своем определении
имеет отрицание, а определение есть также и снятость предела.
Примечание
[ Долженствование]
Долженствование играло последнее время большую роль в философии, особенно
в том, что касается морали, и в метафизике вообще как последнее и абсолютное
понятие о тождестве в-себе-бытия, или соотношения с самим собой, и
определенности, или границы.
Ты можешь, потому что ты должен 51 - это выражение, которое должно было
много значить, содержится в понятии долженствования. Ибо долженствование
есть выход за предел; граница в нем снята, в-себе-бытие долженствования
есть, таким образом, тождественное соотношение с собой, стало быть, есть
абстракция возможности (des Konnens). - Но столь же правильно и обратное: ты
не можешь именно потому, что ты должен. Ибо в долженствовании содержится
также и предел как предел; указанный формализм возможности имеет в этом
пределе некоторую противостоящую себе реальность, некоторое качественное
инобытие, и их соотношение есть противоречие, следовательно, означает не
быть в состоянии или, вернее, невозможность.
В долженствовании начинается выхождение за конечность, бесконечность.
Долженствование есть то, что в дальнейшем развитии оказывается со стороны
указанной невозможности прогрессом в бесконечность.
Мы можем здесь более подробно подвергнуть критике два предрассудка
относительно формы предела и долженствования. Во-первых, обычно придают
большое значение пределам мышления, разума и т. д. и утверждают, что
невозможно выйти за эти пределы. В этом утверждении сказывается отсутствие
сознания того, что если нечто определено как предел, мы тем самым уже вышли
за этот предел. Ибо некоторая определенность, граница, определена как предел
лишь в противоположность к его иному вообще как к его неограниченному; иное
некоторого предела как раз и есть выход за этот предел. Камень, металл не
выходят за свой предел, потому что для них он не есть предел. Но если при
таких всеобщих положениях рассудочного мышления, как утверждение о
невозможности выйти за предел, мышление не хочет рассматривать то, что
содержится в понятии, то можно сослаться на действительность, в которой
подобного рода положения оказываются самым что ни на есть недействительным.
Именно вследствие того, что мышление должно быть чем-то более высоким, чем
действительность, должно оставаться вдали от нее, в более высоких областях,
в силу того, следовательно, что само оно определено как некоторое
долженствование, - именно поэтому оно, с одной стороны, не движется к
понятию, а с другой, оказывается в такой же мере неистинным по отношению к
действительности, в какой оно неистинно по отношению к понятию. - Так как
камень не мыслит и даже не ощущает, то его ограниченность не есть для него
предел, т. е. она не есть в нем отрицание для ощущения, представления,
мышления и т. д., которыми он не обладает. Но даже и камень как некоторое
нечто заключает в себе различие между своим определением, или своим
в-себе-бытием, и своим наличным бытием, и постольку он тоже выходит за свой
предел; понятие, которое он есть в себе, содержит тождество с его иным. Если
он способное к окислению [химическое] основание, то он окисляется,
нейтрализуется и т.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55