В главе 9, основываясь на идеях, пред-
ставленных в главах 4-8, я стараюсь продемонстрировать их
эффективность на примере создания специальных форм обучения
чтению. В главе 10 введена новая методология, в которой малые
культурные системы создаются и изучаются в своих институ-
циональных контекстах на протяжении ряда лет.
В главе 11 возвращаясь к тем двум вопросам, с которых на-
чинал, и кратко подытоживая мои нынешние взгляды на то, что
делает изучение представленности культуры в психике таким
трудным, я также рассматриваю различные линии теоретичес-
ких и экспериментальных исследований, которые могут быть по-
лезны для психологов, стремящихся к более глубокому понима-
нию, как культура и психика создают друг друга.
Автор не надеется, что его идеи приведут к перевороту в психо-
логии, даже если они сумеют убедить многих людей. Психология -
это надежно устоявшийся социальный институт, который вряд ли
позволит возобладать точке зрения, полагающей всю психологию
частью культурной психологии. Возможно правы те, кто выступает
за культурную психологию как новую, постмодернистскую дисцип-
лину, и культурная психология возникнет среди других междисци-
плинарных областей, таких, как когнитивная наука, история соз-
нания и общения. Если так, тогда я предлагаю возможную методо-
логию и набор теоретических положений для такой дисциплины.
Если нет, то предлагаю программу позитивного критического ис-
следования для тех психологов, которые захотят ее использовать.
ГЛАВА 1.
НЕРАЗРЕШИМЫЕ ВОПРОСЫ И СПОРЫ
Наличие культуры, может быть, и есть именно то условие,
которое исключает возможность ее измерения.
Теодор Адорно
Согласно мифу, распространяемому стандартными американс-
кими учебниками, психология как дисциплина возникла в
1879 г., когда Вильгельм Вундт открыл свою лабораторию в
Лейпциге1. Новым для этой <новой> психологии 1880-х годов
был эксперимент. Исследователи психических процессов в ла-
бораторных условиях использовали блестящие и остроумные
инструменты для предъявления испытуемым точно контроли-
руемых физических стимулов (вспышек света определенной
яркости, звуков определенной громкости и высоты тона и т. д.)
и регистрации типа, силы и длительности их реакции с точнос-
тью до долей секунды. Казалось, что интеллект теперь мог быть
измерен и объяснен в полном соответствии с канонами экспе-
риментальной науки.
Гораздо реже отмечается - эта тема удостоилась лишь одно-
го предложения в толстом томе Э. Боринга (1957) по истории
психологии, - что по В. Вундту психология состоит из двух
частей, каждая из которых соотносится с разными уровнями че-
ловеческого сознания, следует своим собственным законам и ис-
пользует свои собственные методы.
В последние годы растет интерес ко <второй> психологии
В. Вундта, перед которой он ставил задачу проникновения куль-
туры в психологические процессы (Farr, 1983; Toulmin, 1980).
Основной тезис этой книги состоит в том, что научные пробле-
мы, поставленные В. Вундтом, не получили адекватного рассмот-
рения в рамках сложившейся впоследствии научной парадигмы
ви в психологии, ни в других науках об обществе и поведении
человека. Вследствие этого попытки психологов, работающих в
парадигме экспериментальной психологии XX в., заново ввести
культуру как составляющую человеческой природы сталкивают-
ЗД с неосознаваемыми и непреодолимыми трудностями.
22
Культурно-стор/1ЧЕСкдя психология
Далее в этой книге показано, как психология XX в. обраща-
лась к наследию В. Вундта, пытаясь создать более адекватную
теорию представленноеT культуры в психике. Но сначала необ-
ходимо заглянуть в предысторию научной психологии, чтобы
объяснить, почему культуросодержащая психология оказалась
такой неуловимой целью.
В начале было...
Давно признано, что о культуре с трудом думается. Как рыбам
воду, нам не удается <увидеть> культуру, поскольку она являет-
ся средой, в которой мы существуем. Встречи с другими культу-
рами позволяют увидеть и нашу собственную как предмет для
размышлений.
Ранние свидетельства проявлений осознания культуры могут
быть прослежены вглубь времен вплоть до греческого историка
Геродота (Myers, 1953). Вопросы, которые ставил перед собой Ге-
родот, оказались прекрасным средством обнаружения культуры.
Он хотел узнать об истоках Персидских войн: кто положил
начало вражде между греками и персами и зачем. Чтобы отве-
тить на этот исторический вопрос, он побывал более чем в пяти-
десяти странах, известных грекам того времени. Записывая рас-
сказы народов об их происхождении, он приобрел знания о ми-
рах, в которых они обитали, через содержание религиозных
обрядов и верований, через искусство и повседневную жизнь. В
результате у него получились портреты различных образов жиз-
ни, которые сегодня мы назвали бы разными культурами.
Исследования Геродота остро поставили вопрос об оценке
культурных различий. Записывая истории и жизнеописания
других людей, он называет своих собеседников общим именем
<варвар>. В Греции начала IV в. до н. э. слово <варвар> было
специальным термином для обозначения людей, чьи язык, рели-
гия, образ жизни и обычаи отличались от тех, что составляли
культуру классической Греции. Таким образом, для Геродота
<варвар> означало другой, иной, и его <История> представляет
собой составленный любознательным человеком каталог челове-
ческих различий, относительно свободный от резких оценочных
суждений.
Однако прошло немного времени, и отличия превратились в
недостатки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24