К концу XVIII в. Иоганн Гердер, развивая идеи Дж. Вико,
утверждал, что традиции, неявно содержащиеся в языке и
обычаях, и создают то органическое единство, которое дает че-
ловеческим группам присущее им ощущение идентичности.
Именно И. Гердер ввел понятие (народ) - сообщества
людей, чьи общие язык и исторические традиции формируют
умственные процессы его членов и служат сущностными ресур-
сами их развития. И. Гердеру часто отдают дань уважения как
человеку, который первым сформулировал основу концепции
современной культурной относительности, поскольку полагал,
что следует ценить разнообразие народов, и явно отстаивал по-
ложение, согласно которому каждый народ следует оценивать
по его собственным меркам: <Так, народы различны по месту,
времени и внутреннему характеру; каждый несет в себе меру
своего совершенства, несоизмеримую с другими> (Herder, 1966,
Р. 362).
В начале XIX в. Вильгельм фон Гумбольдт ввел термин V61-
kerpsychologie для обозначения научных исследований нацио-
нального Geist - <духа народа>, то есть того, что мы сегодня
назвали бы изучением национального характера8.
В согласии с представлениями И. Гердера о слиянии языка,
обычаев и ментальности в понятии , В. фон Гумбольдт
Утверждал, что язык и мышление тесно связаны, что в разных
Ультурных группах могут встретиться существенно разные типы
38
мышления. Эта позиция впоследствии приобрела известность как
гипотеза Сэпира-Уорфа.
Предпосылки примирения науки и истории
К середине XIX в. начинают обнаруживаться попытки прими-
рить позиции естественных и гуманитарных наук. Благодаря
растущему авторитету естественных наук предлагавшиеся пути
примирения сводились к идеям о том, как придать научный ста-
тус изучению процессов и результатов психической жизни. Од-
нако была довольно широко признана и важность исторических
исследований для понимания современного мышления. В пери-
од, предшествовавший возникновению психологии как самостоя-
тельной дисциплины, начинают появляться соображения о воз-
можности такой психологии, которая соединила бы оба эти
взгляда на мир в рамках одной дисциплины.
Дуальная (двойственная) психология - версия Дж. С. Мил-
ля. В своем труде <Система логики> (1843) он утверждал - в
противоположность принятым представлениям, - что мысли,
чувства и поступки на самом деле могут быть объектом научного
исследования9. Дж. С. Милль связывал законы психологии с за-
конами образования приливов. Известные общие законы грави-
тации и учет влияния солнца и луны позволяли рассчитать ха-
рактеристики приливов в данном конкретном месте, но получен-
ные таким образом конкретные закономерности оказывались
лишь приблизительными, поскольку точные характеристики
прилива в каждом конкретном случае зависели от таких мест-
ных факторов, как ветер и конфигурация дна океана.
Законы психологии касаются механизмов смены одних умст-
венных состояний другими. Дж. С. Милль полагал, что законы
ассоциации (например, если две мысли часто приходят вместе,
то в будущем одна будет вызывать другую; или чем больше ин-
тенсивность двух совместно появляющихся мыслей, тем больше
вероятность, что они будут вызывать друг друга) суть элемен-
тарные психологические законы, аналогичные закону тяготения
в физике. Эти законы, как он утверждал, <...установлены обыч-
ными методами экспериментального исследования - никаким
другим образом они и не могли быть установлены> {Mill, 1948,
р. 173).
Неприятности начинаются, однако, когда мы пытаемся пе-
рейти от демонстрации предположительно универсальных эле-
ментарных законов мышления к предсказанию реального пове-
дения в конкретных обстоятельствах. Особенно важны две труд-

НЕРАЗРЕШИМЫЕ вопросы А споры 39
ности. Во-первых, хотя сложные идеи и могут возникать по про-
стым законам, сложное целое не эквивалентно сумме частей.
Дж. С. Милль говорил о сочетании ассоциаций как о <менталь-
ной химии>. Во-вторых, результат, получаемый из комбинации
элементарных законов, не универсален и не независим от време-
ни, скорее реальные комбинации элементарных законов зависят
от конкретных условий их комбинирования, поскольку <дейст-
вия отдельных людей не могут быть предсказаны с научной точ-
ностью хотя бы только потому, что мы не можем предвидеть всю
полноту обстоятельств, в которых окажутся эти люди> (там же,
р.170).
То, что возникает из взаимодействия элементарных идей с
конкретными индивидуальными обстоятельствами, Дж. С. Милль
называл характером. Изучение характера, писал он, должно
стать <главным объектом науйюго исследования природы чело-
века>. Ни дедукция, ни эксперимент (<единственные два спосо-
ба, которыми могут устанавливаться законы природы>) при изу-
чении характера неприменимы. Дедукция не работает, посколь-
ку характер - феномен эмерджентный, несводимый к тому, из
чего он возникает. Эксперимент как невозможен, так и неадек-
ватен. Невозможен потому, что <никто, кроме восточного деспо-
та> не имеет такой власти, чтобы получить полный контроль над
опытом человека с самого его рождения. Неадекватен потому,
что даже если попробовать обрести такой контроль, его окажется
недостаточно, чтобы предотвратить неконтролируемый опыт воз-
никновения комбинаций, которые безнадежно испортят данные,
предназначенные для последующего анализа.
Дж. С. Милль предлагал решить проблему, создав более
сложную науку: <Мы используем слово "психология" для обо-
значения науки об элементарных законах мышления. Этология
[от греческого ethos - нрав] будет служить для обозначения
Другой науки, определяющей тип характера, возникающего в
соответствии с этими общими законами> (там же, р.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24