Так что, он меня, маркиза, выдвигает на должность управляющего?!— Разумеется, я имел в виду господина Эдгара. А я сочту за честь быть его заместителем, — подобострастно склонил голову Стефан Степанович.— Что ж, пусть так и будет, пусть генералиссимус станет управляющим, — изрек я кисло, и Эдгар-Эдичка, презрев колкость, немедленно приступил к делу, хотя мне, честно говоря, хотелось пару недель пожить сладкой жизнью неженатого и всем обеспеченного денди — одних только уютных домашних халатов в гардеробе фон Блада было несколько десятков. А сколько красивых и мощных автомашин в гараже? А каких только сигар в курительной? А лошадей в конюшнях? А вин в подвалах? Девятнадцатого века, в том числе?Не подумайте, Наташа не покидала моего сердца ни на минуту, просто я резонно хотел основательно пропитаться достатком и полной пространственной свободой, благо влияющими на степень благородства интеллигентного человека и его внешний вид, хотел, извините, накушаться черной икры и коллекционного бургундского, чтобы смотреть на них с неподдельным презрением истинного маркиза, с юности привыкшего заказывать на ужин сырые овощи, противные, но без холестерина, как икра; хотел вдосталь поваляться на постели, размером с хороший ринг, чтобы в соответствующей ситуации чувствовать себя в ней, как в своей тарелке и как рыба в воде. А он, этот кот, запрыгнул в сапогах на сервант и принес мне лист мелованной бумаги, на которой золотом был напечатан список гостей, месяц назад почтивших честь фон Блада своим присутствием в день его рождения.— Видимо, управляющий считает необходимым отметить ваше вступление во владение замком небольшим приемом, — первым расшифровал вольт Эдички Стефан Степанович. — Обычно мы приглашаем двести-триста персон, но я думаю, имея в виду цели нашего предприятия, на этот раз стоит ограничиться лишь нужными людьми ну и конечно, статистами для соответствующего антуража.Эдичка посмотрел на меня пристально, и я понял, что он желает, чтобы, по крайней мере, одно приглашение было направлено от его имени.— Подписать его «Терминатор-3»? Нет, лучше «господин Эдгар Эдуард, эсквайр, фелис»? — спросил я новоиспеченного «управляющего». — Эсквайр по латыни щитоносец, в Англии это почетный дворянский титул. А фелис, не путать с пенисом, это твое родовое название, тоже по-латыни.Эдичка качнул головой: — Согласен.— А стихов на обороте не надо? — продолжал я серьезно спрашивать. — Например, Абеляра: «Ничто не уничтожит огня, который гложет мне грудь, но он любовь не может в тебя вздохнуть»? Или просто и понятно: «Кис-кис, сладкая»?Кот посмотрел на меня, как на мелкого пакостника или слон на моську, и мне стало неловко.Следующие десять минут мы составляли список гостей, затем я приказал подать ужин. * * * …Разделываясь с изумительно приготовленной курицей а ля Вуаля в винном соусе (так круто обойтись с птицей не удавалось ни одному известному мне повару, да, видимо, и Квасику), я представлял предстоящий прием, и в каждой картинке воображения между мной и Наташей стоял Эдичка.Я видел его лежащим на пленительных ее бедрах, видел лежащим на спине и всем демонстрирующим свое мерзкое красненькое достоинство.Я видел кота у ее ног — он то и дело скрывался под длинным и струящимся вечерним платьем, терся о ее ножки.Я видел его на руках Наташи, мурлычущим в глубокое декольте;Я видел сержанта-сверхсрочника, смотрящего на экран цветного монитора и видящего ее полупрозрачные трусики, ее волнующие грудки, видел сержанта-сверхсрочника, мышью управляющего телекамерами, встроенными в глазницы кота.Я уже поднял нож, чтобы бросить его… на тарелку, как меня осенило: надо пригласить на прием дюжину хорошеньких, ласковых, глазастых кошечек! И все! Все проблемы будут решены. Богу будет богово, кесарю кесарево, а маркизу маркизово.Эдгар-Эдичка сидел напротив меня на высоком, оббитым красным бархатом стуле, сделанном дворцовым столяром специально для него (в замке все — от первого ключника до последней кастелянши — уже знали, что происходит в последние дни, и кто командует парадом. Особо азартные заключали пари, состоится ли через семь недель моя помолвка с Натальей или нет). Командующий парадом сидел на своем высоком, оббитым красным бархатом стуле и задумчиво смотрел на меня, забыв о жирном голубе под валерьяновом соусом, размышлявшем на серебряной тарелке о бренности плотской жизни. Характерный запах соуса, вызывавший воспоминания о нервно-впечатлительных особах женского пола, был мне неприятен, но я терпел, зная, что маркизы ведут себя за столом прилично и резких мнений, особенно по поводу вкусов, не высказывают. Терпел, ел свою курицу и думал о предстоящем приеме, а он смотрел и видел по глазам, что в голове моей зреет план, не вполне сообразующийся с его планом, и в каком-то аспекте мерзопакостный по отношению к нему.— Слушай, ты смотришь так, как будто я собрался перекрасить тебя к приему в салатный с подпалинами и красной искрой современный цвет, — сказал я ему, и рассмеялся — будь моя воля, я бы так и сделал.— Ну что вы, маркиз! — сказал Стефан Степанович, стоявший за стулом, оббитым красным бархатом. — У господина Эдгара Эдуарда великолепный вид! Я думаю, после того, как раны заживут, на любом конкурсе он сможет получить за свою шубку главный приз.— Да, я дал бы за нее долларов триста, — дернул черт меня за язык. В замке кот был притча во языцех, и мое самолюбие страдало.Воцарилось молчание. Зрачки Эдгара сделались кинжалами. Эх, всегда со мной так — ради красного словца не пожалею и отца. И еще одна черта — как что-то искомое появляется на горизонте, так сразу накатывает расслабляющая эйфория, хотя до этого искомого, как до магнитного полюса пешком и без компаса.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80