Однако на лице хозяина читались неприкрытая тревога, и вряд ли сей таинственный мужчина замечал в этот миг ту богатую обстановку, которая его окружала.
Мертвенно-бледное лицо сэра Варни казалось почти зеленым. Будь он обычным человеком, мы могли бы подумать, что его одолевает беспокойство, а возможно даже и страх за собственную жизнь. С его уст временами срывались бессвязные слова, в голове проносились мысли, которые заполняли пробелы в неполных фразах, и это были жуткие и мрачные раздумья.
Наконец он поднялся с кресла, подошел к окну и вгляделся в ночную темноту, хотя там не на что было смотреть. Густой мрак снаружи походил на смолу, как это бывает в часы, когда сияние луны еще не достигает земной поверхности.
– Час близок, – прошептал сэр Френсис. – Скоро он придет. Не знаю, почему, но я буквально трепещу при мысли о его визите. Он обязательно придет. Раз в год и только однажды старик навещает меня и берет ту цену, которую заставил платить за мое существование.
Однако если бы не он, то моя жизнь давно бы закончилась. И иногда я искренне хочу, чтобы это случилось. Он вернулся к креслу, которое недавно оставил, и вновь погрузился в размышления. Внезапно из холла донесся бой часов.
– Время пришло, – произнес сэр Френсис. – Скоро он будет здесь. Хотя минутку…
Отсчитав удары, Варни удивленно хмыкнул и пожал плечами.
– Только одиннадцать часов. Как я мог так обмануться? Мне казалось, что наступила полночь.
Сэр Френсис взглянул на карманные часы и убедился в том, что до встречи, которую он ожидал с такой тревогой, оставался еще целый час. Очевидно, томление и беспокойство обманули его воображение.
– Какая прискорбная ошибка, – с усмешкой воскликнул Варни. – Мне снова придется гадать, где он сейчас – среди живых или мертвых. Я не раз подумывал лишить его жизни, но меня всегда останавливало какое-то странное чувство. Вот и сейчас я дам ему свободно уйти, если только сама судьба не толкнет меня на убийство. Он стар – очень стар, однако ему удается держать свою смерть на поводке. Когда я видел его в последний раз, он выглядел бледным, но крепким. Увы, мне придется ждать еще час. А как бы я хотел, чтобы эта встреча уже закончилась.
Сей знакомый нам и распространенный недуг, называемый врачами беспокойным состоянием, вновь начал одолевать сэра Френсиса. Он не мог ни сидеть, ни ходить. Вероятно, бокал вина принес бы ему облегчение – тем более, что на столике стояло несколько графинов с напитками такого рода. Но Варни даже не взглянул на них. Свою озабоченность он старался обмануть размышлениями, однако по воле рока ни одно из приятных воспоминаний не приходило ему на ум, и чем больше этот непонятный человек погружался в потаенные глубины памяти, тем сильнее становилась его тревога.
Не в силах сдерживать нервозный трепет, он несколько минут был на грани обморока. Чуть позже ему удалось избавится от приступа страха, и он еще раз взглянул на часы, которые показывали теперь четверть двенадцатого. Собравшись с духом, сэр Френсис попытался успокоиться, но мысль о визите ужасного гостя едва не свела его усилия к нулю. Чтобы как-то оградить себя от дальнейших болезненных размышлений, причину которых мы раскроем читателю в должное время, сэр Френсис взял с книжной полки увесистый том и, раскрыв его на коротком рассказе, погрузился в безмолвное чтение:
«Ветер дул яростными и резкими порывами. Он выл на фронтонах Брайдпорт-Хауза, и отголоски его были слышны даже тем, кто сидел сейчас у камина, наблюдая в молчании за горящими углями и языками огня, чей яркий свет окрашивал просторную гостиную особняка в малиновые и красные тона.
Особняк был старым и большим. Он мог бы вместить до сотни гостей, но в гостиной находилось лишь несколько людей. В креслах с прямыми спинками сидела пожилая пара – хозяин и хозяйка этого пышного здания. Рядом с ними на маленьких стульчиках пристроились две юные девушки исключительной красоты. Несмотря на легкую схожесть, они создавали разительный контраст.
Первая отличалась смуглостью, черными бровями и ресницами, а также распущенными и вьющимися локонами цвета расплавленной смолы. На щеках этой гордой красавицы играл румянец. На губах застыла улыбка. Одного-единственного взгляда этих глаз было бы достаточно, чтобы взволновать любую душу.
Вторая девушка выглядела иначе. Ее черты лица были тоньше. Светло-каштановые волосы оттенялись коричневыми бровями и ресницами. Из-за раскосых глаз газели ее улыбка сияла детской игривостью, и она была года на три моложе своей подруги.
Обе девушки внимательно прислушивались к разговору, начатому минутой раньше пожилым владельцем дома. Кроме них в гостиной присутствовало несколько слуг, которым не отказывали в привилегии тепла и покоя в присутствии их хозяина. В те времена слуг не считали ленивыми, если они присаживались отдохнуть. А поскольку все домашние дела были сделаны, этот вечерний час они проводили в гостиной у камина.
– Как воет ветер, – заметил кто-то из них. – Нечасто услышишь такое.
– Словно какой-то плененный дух молит о покое, которого он был лишен на земле, – произнесла старая леди, придвинув свое кресло ближе к огню.
– Да, – согласился ее пожилой супруг, – это ветер предвещает бурю.
– В тот вечер, когда наш Генри покинул дом, была такая же погода, – произнесла миссис Бредли. – Только снег тогда шел с дождем.
Старик, услышав о сыне, тяжело вздохнул. На глазах у девушек заблестели слезы. Они молча переглянулись и кивнули друг другу.
– Ах, как бы я хотела увидеться с ним до того, как сойду в холод беспощадной могилы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96