Убедите ее в любви тех, кто не имеет в своих сердцах ни лжи, ни лицемерия. Любому злу найдется утешение. Так пусть же она знает, что рядом с ней остаются люди, которые защитят ее в минуты опасности.
Произнося эти слова, мистер Маршдел едва не пылал от переполнявших его эмоций. Возможно, он не знал, как выразить свои чувства, и глубоко переживал за семейство Баннервортов, с которым был связан незыблемой дружбой. Склонив голову, он попытался скрыть румянец, появившийся на его симпатичном лице вопреки огромному самообладанию. А затем, когда благородное негодование этого мужественного человека на краткий миг прорвалось наружу, мистер Маршдел горестно воскликнул:
– Какой подлец! Он даже хуже, чем подлец! Уловками и обманом он зажег огонь любви в сердце юной и прекрасной девушки, а потом оставил ее в беде и обрек на сожаления о том, что она дала ему приют в своей душе. Бесчестный негодяй!
– Успокойтесь, мистер Маршдел, – сказал ему Джордж. – Я никогда не видел вас таким взволнованным.
– Извините меня, – ответил рассерженный мужчина. – Прошу прощения. Я обычный человек и действительно очень расстроился. Иногда мне просто не удается сдерживать чувства.
– Это гнев благородного человека.
– О, как я был глуп, когда хотел, но не рассказал вам о своих подозрениях. Меня никогда не подводит интуиция, однако в редких случаях, как в этот раз, я, к сожалению, не следую ее велениям.
– Мистер Маршдел, мы хотим побеседовать с Флорой. Не могли бы вы пройти с нами в столовую? Возможно, вы поможете нам утешить несчастную девушку после того, как она прочитает письмо.
– Хорошо, идемте. Но умоляю вас, сохраняйте спокойствие. И как можно меньше касайтесь этой болезненной темы – так будет лучше всего.
– Вы правы.
Маршдел торопливо накинул куртку, и трое мужчин направились в столовую, где бедной Флоре предстояло узнать о позорном бегстве ее жениха. Девушка уже сидела за столом. В последние дни она и Чарльз встречались здесь задолго до того, как приходили остальные домочадцы, однако этим утром, увы, ее возлюбленный запаздывал к столу.
Взглянув на лица братьев, она поняла, что случилась какая-то беда. Ее щеки побледнели, и Маршдел, заметив это, обратился к ней с горячей речью:
– Успокойтесь, Флора. Мы пришли сообщить вам о поступке, который вызвал у нас возмущение! Я верю, что он не породит у вас иных чувств, кроме благородного презрения.
– Брат, что все это значит? – спросила Флора, вырвав руку из ладоней Маршдела.
– Прежде чем приступать к разговору, я хочу дождаться адмирала Белла, – ответил Генри. – Это дело касается его не меньше, чем нас.
– Я уже здесь, – произнес адмирал, входя в столовую. – Я здесь, так что можете открывать огонь и не жалеть врага.
– А Чарльз? – спросила Флора. – Где мой Чарльз?
– Черт бы его побрал! – вскричал старик, не привыкший сдерживать свои чувства.
– Прошу вас, тише, сэр, – взмолился Генри. – И не злоупотребляйте бранью. Флора, вот три конверта. Как видишь, письмо, адресованное тебе, осталось нераскрытым. Однако мы хотим, чтобы ты прочитала все три послания и высказала нам свое суждение.
Побледнев, как мраморная статуя, Флора приняла письма из рук брата, затем положила два вскрытых конверта на стол и нервно распечатала третий, который был адресован ей. Генри с инстинктивной деликатностью отозвал мужчин к окну, чтобы сестра не стеснялась их взглядов. Но пока она читала текст, доказывавший ложь и притворство ее жениха, в столовую вошла мать семейства.
– Ах, деточка моя, – вскричала миссис Баннерворт, – ты вся дрожишь!
– Подождите, матушка, – ответила Флора. – Я хочу дочитать до конца.
Девушка дважды ознакомилась с каждым письмом, и когда последний лист выпал из ее пальцев, она воскликнула:
– О Господи! Что же может сравниться с этим несчастьем? Ах, Чарльз! Мой милый Чарльз!
– Флора! – гневно крикнул Генри, обернувшись к ней. – Достойно ли тебя такое поведение?
– О, небеса! Помогите мне вынести это!
– Не позорь фамилию, которую ты носишь! Пусть девичья гордость поддержит тебя!
– Я умоляю вас, мисс Баннерворт, – добави Маршдел. – Лучше дайте волю своему возмущении. Это вам поможет.
– Чарльз! Мой милый Чарльз! – продолжала звать девушка, в отчаянии заламывая руки.
– Флора! – со злостью оборвал ее Генри. – Твое поведение невыносимо! Оно приводит меня в бешенство!
– Брат! О чем ты говоришь? Ты, что, сошел с ума?
– А ты?
– О Господи! Да я была бы рада лишиться в этот миг рассудка.
– Ты прочитала его гнусные письма! И однако с безумной нежностью продолжаешь звать того, кто их написал?
– Да, – рыдая, ответила девушка. – С безумной нежностью. Какое точное сравнение. Я всегда буду с безумной нежностью произносить его имя! Ах, Чарльз! Мой милый Чарльз!
– Ушам своим не верю, – проворчал Маршдел.
– Это неистовство горя, – пояснил ему Джордж. – Хотя я тоже не ожидал такой реакции. Сестра, прошу тебя, одумайся!
– Одуматься? Ты прав. Поток тревожных мыслей сбил меня с толку, – ответила Флора. – Откуда пришли эти письма? Где вы нашли эти постыдные фальшивки?
– Фальшивки? – переспросил ее Генри и отступил назад, словно это слово хлестнуло его звонкой пощечиной.
– Да, фальшивки! – подтвердила Флора. – Но что стало с Чарльзом? Неужели он убит каким-то тайным врагом, который послал вам эти грязные подделки? О, Чарльз! Я не могу поверить, что ты потерян для меня навсегда!
– Великий Боже! – вскричал Генри. – Как я мог так ошибиться?
– Мне кажется, вы сходите с ума! – заметил мистер Маршдел.
– Подождите, – рявкнул адмирал. – Позвольте мне поговорить с мисс Баннерворт.
Он живо растолкал собравшихся мужчин по сторонам и приблизился к Флоре.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96