ТОП авторов и книг ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ
Никто из них не подходил под описание Паоло.
Я села за маленький столик в темном углу комнаты, откуда мне было видно всех входящих через дверь или спускающихся по лестнице. Краснолицая трактирщица принесла мне миску горячей густой похлебки с распаренным овсом и приправленной перцем. В гостинице было суетно: люди входили и выходили шумными группами. Торговцы захохотали над скабрезной историей, кружки опустились, выплескивая содержимое, двое мужчин грозили друг другу кулаками. Бартоло вышвырнул пьяниц за дверь, приличное семейство ушло наверх.
Когда за окном стемнело, по лестнице спустился человек. Я едва не засмеялась. Описание Паоло было точным. «Неправильный». Он казался керотеанцем, смуглый, миндалевидные глаза, прямые черные волосы и коротко подстриженная остроконечная бородка. На нем были широкие штаны и пестрая, вышитая золотом куртка керотеанского аристократа. Но его кожа была цвета сухого дубового листа, а не молока. Еще хуже было то, что он едва доходил мне до плеча, а среди аристократов Керотеи не было низкорослых, даже женщины среднего роста были на голову выше меня. Дворяне Керотеи убивали младенцев с любыми отклонениями, к которым относился и маленький рост.
Суетливый коротышка пошептался с хозяином и, когда дородный Бартоло отрицательно покачал головой, сел за стол недалеко от меня. Его темные глаза шарили по комнате, и я сосредоточилась на похлебке. Когда я осмелилась снова поднять глаза, человек прихлебывал из кружки пиво. Еще один промах. Керотеане не пьют пива и других алкогольных напитков. Я думала понаблюдать за этим человеком денек-другой, может быть, порасспрашивать о нем хозяина или слуг, но теперь этот план казался мне нелепым. Мы с Паоло сможем приструнить его, если он решит доставить нам неприятности.
Но прежде чем я успела пошевелиться, все рухнуло. Человек вскинул голову, его глаза широко раскрылись. Я проследила за его взглядом. По лестнице спускались три жреца в плащах: двое в серых, один в черном. Когда я снова посмотрела на соседний стол, он был пуст, человек уже подходил к двери. Судя по отразившемуся в его расширенных глазах ужасу, он не вернется.
Подойти же так близко… Нет, я не могу его упустить. Вскочив, я проскользнула между столами и скамейками, не привлекая внимания хозяина и женщины за стойкой. Но когда я потянула на себя дверь, собираясь выбежать в ночь, то оказалась лицом к лицу с Грэми Роуэном, шерифом Данфарри.
9
Четвертый год правления короля Эварда, лето
– Ты уверена, что не хочешь пойти с нами, девочка?
Не нравится мне, что ты остаешься здесь одна.
– С голода я не умру, Иона. Анна оставила мне больше, чем я смогу съесть за неделю. Дом не подожгу, не вытопчу огород и ничего не сломаю. Погода стоит отличная, и я не замерзну, даже если не сумею развести огонь.
– Ты научишься пользоваться кремнем, дочка, – произнесла Анна, касаясь моей щеки сухими губами. – Ты уже многому научилась. – Она забралась на козлы. – Дорогу в деревню знаешь, если вдруг станет страшно. Якопо тебя приютит.
За пять месяцев жизни с пожилыми супругами одну вещь я уяснила наверняка: я самое бестолковое и бесполезное существо в мире. Огонь всегда разводили слуги, над ним не приходилось колдовать. Еду приносили на подносе из теплой кухни, ее не приходилось выковыривать из грязи обветренными кровоточащими руками. Я лишь играла в садоводство. Я ничего не знала о каменистых почвах, жестких сорняках и телегах, нагруженных вонючим навозом, который выгребали из свинарников в деревне и удобряли им тощую землю. Одежда всегда была чистой, ее не приходилось чинить при свете свечи тупыми иглами, коловшими пальцы. Еды всегда было вдоволь, даже весной, когда зимние припасы подходили к концу, и живот никогда не подводило так, что появлялось желание жевать ветки и сорняки. Я и в самом деле многому научилась за пять месяцев. Теперь настало время учиться жить одной.
– Счастливого пути, – произнесла я и приступила к уроку.
На рассвете третьего дня в одиночестве я лежала в постели, размышляя, стоит ли горячий завтрак часовой битвы с очагом, когда кто-то заскребся под дверью.
– Иона, ты дома?
Никто, кроме Якопо, не приходил сюда за все время, что я жила здесь; необычная тишина лишила меня присутствия духа. Я натянула лоскутное одеяло, молясь, чтобы посетитель ушел.
– Хозяйка? Отзовитесь. Я принес от Якопо апельсины. Выловили после крушения баржи на прошлой неделе.
Я откинула одеяло, мысленно ругаясь. Если это друг Анны и Ионы, было бы нехорошо отказать ему в гостеприимстве. Я поспешно натянула плохо подогнанное черное платье, которое оставила мне Анна, пригладила растрепанные волосы и открыла дверь.
Человек держал на плече дощатый ящик. Это был блондин с зелеными глазами, всего на несколько лет старше меня, наверное, ему около тридцати. У него было серьезное лицо с правильными чертами, широкий лоб, в уголках глаз сеточки морщин, какие бывают у людей, много времени проводящих на солнце. Ничего примечательного – ни в росте, ни в одежде, ни в манере держаться. По лицу сбоку тянулся шрам, от скулы к небритому подбородку.
Он поставил ящик на скамью у двери. Поверх ящика лежала темно-синяя куртка, которую он, очевидно, снял по дороге.
– Доброго утра, госпожа. – Кажется, он не удивился при виде меня. – Я пришел переговорить с Ионой. Или хозяйкой Анной.
– Они уехали в Монтевиаль, вернутся через несколько дней. – Наверное, теперь он уйдет. – Не желаете пива или чаю? Уверена, они бы захотели вас угостить.
– Что ж, пожалуй, пивка. Я был бы признателен, день выдался жаркий. – Он поднял куртку, слегка встряхнул и перебросил через плечо.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165
Я села за маленький столик в темном углу комнаты, откуда мне было видно всех входящих через дверь или спускающихся по лестнице. Краснолицая трактирщица принесла мне миску горячей густой похлебки с распаренным овсом и приправленной перцем. В гостинице было суетно: люди входили и выходили шумными группами. Торговцы захохотали над скабрезной историей, кружки опустились, выплескивая содержимое, двое мужчин грозили друг другу кулаками. Бартоло вышвырнул пьяниц за дверь, приличное семейство ушло наверх.
Когда за окном стемнело, по лестнице спустился человек. Я едва не засмеялась. Описание Паоло было точным. «Неправильный». Он казался керотеанцем, смуглый, миндалевидные глаза, прямые черные волосы и коротко подстриженная остроконечная бородка. На нем были широкие штаны и пестрая, вышитая золотом куртка керотеанского аристократа. Но его кожа была цвета сухого дубового листа, а не молока. Еще хуже было то, что он едва доходил мне до плеча, а среди аристократов Керотеи не было низкорослых, даже женщины среднего роста были на голову выше меня. Дворяне Керотеи убивали младенцев с любыми отклонениями, к которым относился и маленький рост.
Суетливый коротышка пошептался с хозяином и, когда дородный Бартоло отрицательно покачал головой, сел за стол недалеко от меня. Его темные глаза шарили по комнате, и я сосредоточилась на похлебке. Когда я осмелилась снова поднять глаза, человек прихлебывал из кружки пиво. Еще один промах. Керотеане не пьют пива и других алкогольных напитков. Я думала понаблюдать за этим человеком денек-другой, может быть, порасспрашивать о нем хозяина или слуг, но теперь этот план казался мне нелепым. Мы с Паоло сможем приструнить его, если он решит доставить нам неприятности.
Но прежде чем я успела пошевелиться, все рухнуло. Человек вскинул голову, его глаза широко раскрылись. Я проследила за его взглядом. По лестнице спускались три жреца в плащах: двое в серых, один в черном. Когда я снова посмотрела на соседний стол, он был пуст, человек уже подходил к двери. Судя по отразившемуся в его расширенных глазах ужасу, он не вернется.
Подойти же так близко… Нет, я не могу его упустить. Вскочив, я проскользнула между столами и скамейками, не привлекая внимания хозяина и женщины за стойкой. Но когда я потянула на себя дверь, собираясь выбежать в ночь, то оказалась лицом к лицу с Грэми Роуэном, шерифом Данфарри.
9
Четвертый год правления короля Эварда, лето
– Ты уверена, что не хочешь пойти с нами, девочка?
Не нравится мне, что ты остаешься здесь одна.
– С голода я не умру, Иона. Анна оставила мне больше, чем я смогу съесть за неделю. Дом не подожгу, не вытопчу огород и ничего не сломаю. Погода стоит отличная, и я не замерзну, даже если не сумею развести огонь.
– Ты научишься пользоваться кремнем, дочка, – произнесла Анна, касаясь моей щеки сухими губами. – Ты уже многому научилась. – Она забралась на козлы. – Дорогу в деревню знаешь, если вдруг станет страшно. Якопо тебя приютит.
За пять месяцев жизни с пожилыми супругами одну вещь я уяснила наверняка: я самое бестолковое и бесполезное существо в мире. Огонь всегда разводили слуги, над ним не приходилось колдовать. Еду приносили на подносе из теплой кухни, ее не приходилось выковыривать из грязи обветренными кровоточащими руками. Я лишь играла в садоводство. Я ничего не знала о каменистых почвах, жестких сорняках и телегах, нагруженных вонючим навозом, который выгребали из свинарников в деревне и удобряли им тощую землю. Одежда всегда была чистой, ее не приходилось чинить при свете свечи тупыми иглами, коловшими пальцы. Еды всегда было вдоволь, даже весной, когда зимние припасы подходили к концу, и живот никогда не подводило так, что появлялось желание жевать ветки и сорняки. Я и в самом деле многому научилась за пять месяцев. Теперь настало время учиться жить одной.
– Счастливого пути, – произнесла я и приступила к уроку.
На рассвете третьего дня в одиночестве я лежала в постели, размышляя, стоит ли горячий завтрак часовой битвы с очагом, когда кто-то заскребся под дверью.
– Иона, ты дома?
Никто, кроме Якопо, не приходил сюда за все время, что я жила здесь; необычная тишина лишила меня присутствия духа. Я натянула лоскутное одеяло, молясь, чтобы посетитель ушел.
– Хозяйка? Отзовитесь. Я принес от Якопо апельсины. Выловили после крушения баржи на прошлой неделе.
Я откинула одеяло, мысленно ругаясь. Если это друг Анны и Ионы, было бы нехорошо отказать ему в гостеприимстве. Я поспешно натянула плохо подогнанное черное платье, которое оставила мне Анна, пригладила растрепанные волосы и открыла дверь.
Человек держал на плече дощатый ящик. Это был блондин с зелеными глазами, всего на несколько лет старше меня, наверное, ему около тридцати. У него было серьезное лицо с правильными чертами, широкий лоб, в уголках глаз сеточки морщин, какие бывают у людей, много времени проводящих на солнце. Ничего примечательного – ни в росте, ни в одежде, ни в манере держаться. По лицу сбоку тянулся шрам, от скулы к небритому подбородку.
Он поставил ящик на скамью у двери. Поверх ящика лежала темно-синяя куртка, которую он, очевидно, снял по дороге.
– Доброго утра, госпожа. – Кажется, он не удивился при виде меня. – Я пришел переговорить с Ионой. Или хозяйкой Анной.
– Они уехали в Монтевиаль, вернутся через несколько дней. – Наверное, теперь он уйдет. – Не желаете пива или чаю? Уверена, они бы захотели вас угостить.
– Что ж, пожалуй, пивка. Я был бы признателен, день выдался жаркий. – Он поднял куртку, слегка встряхнул и перебросил через плечо.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165