– На самом деле, хотя все, что я рассказала о себе, правда, я бы предпочла, чтобы никто не знал о моем визите. Обещаю…
Он поднял руку.
– Не нужно обещаний. Сюда.
Он повел меня вниз по коридору в лабиринт туннелей. Еще минут пятнадцать мы быстро шагали, пока не дошли до железных ворот, которые Расин отпер одним из ключей. Призрачный шелест и шепот доносился из разверстых пастей боковых коридоров. Я проглотила комок в горле и сосредоточилась на спине Расина. Лампа была совсем тусклая. Мы поднялись вверх, к новым воротам, за ними была деревянная дверь.
Оказаться в лабиринте бесконечных подвалов было все равно что вернуться в прошлое, но одного взгляда хватило, чтобы увидеть, как пострадали коллекции. Картины, так аккуратно расставленные, были плохи, статуи в основном разбиты. Идол в виде человека с вороньей головой слепо таращился на нас, драгоценные камни исчезли из его глазниц, с великолепного пояса и воротника, пропали полоски серебра с посоха, не осталось ни одного, даже крошечного камешка. Расин повел меня в угол, где хранились спасенные из юго-западного подвала вещи, и мы начали обследовать ящики и коробки. Я пока еще не думала, что стану делать, если сундук не найдется. После двух часов бесплодного поиска я решила, что пора бы об этом поразмыслить.
Расин водил пальцем по страницам книги.
– Я просто не знаю. Если его не было в списке… куда же я мог его засунуть? Вы сказали, он стоял под кипой ковров. – Расин вел пальцем по старым страницам медленно и осторожно, щурясь в попытке прочитать неразборчивые каракули, мне уже хотелось отнять у него книгу или закричать. Но он вдруг постучал пальцем по странице и сказал:
– Есть еще одна возможность. Часть ковров я сложил в нишу за последним рядом колонн. Там немного суше, чем в других местах. Если вашего сундука нет там, значит, он погиб.
Я затаила дыхание, когда он повесил лампу на крюк в нише за колоннами. На настиле лежала кипа ковров выше человеческого роста. Я взялась с одной стороны, Расин – с другой, ковер за ковром мы растащили большую часть кучи. Никакой неровности, выдающей присутствие среди ковров столь неожиданной вещи, как сундук. Глупо надеяться, что работники оставили все точно в таком виде, в каком оно было раньше. Когда мы почти добрались до низа, Расин вдруг охнул:
– Проклятье! Дерьмо собачье! Прошу прощения… что это? Моя госпожа, подойдите.
Я перебралась через ковры на другую сторону настила. Расин сидел на пыльном рулоне шерсти, рассматривая кровавый порез на ноге.
– Взгляните туда, – сказал он, указывая в темный угол ниши. – Я наткнулся на что-то, когда мы снимали последний ковер.
Я подняла лампу повыше, и там, в углу, терпеливо ожидая меня, стоял сундук.
– Вот он!
Стараясь не хвататься за острый, обитый железом край, который так грубо привлек к себе внимание Расина, я вытащила сундук из угла. Задержав дыхание, я отодвинула задвижку, подняла крышку и перебирала пыльное содержимое, пока не ощутила под пальцами гладкую поверхность коробки розового дерева. Я взглянула на Расина, мое лицо пылало от волнения.
Я хотела заговорить, но он предупреждающе поднял руку.
– Лучше молчите. Думаю, мне стоит пойти сложить ковры, которые почему-то развалились, и когда вы завершите ностальгический осмотр экспонатов, мы уйдем. И когда мы расстанемся, у вас в руках ничего не будет.
Я улыбнулась ему.
– Вы мудрее, чем хотите казаться, сударь. Я немного осмотрюсь, пока ты складываешь свои ковры, а потом уйду, и у меня в руках ничего не будет.
Когда Расин отвернулся, я открыла коробку и осмотрела драгоценные вещи, которые в последний раз видела в руках Кейрона. Вынула потрепанный дневник, аккуратно завернула его в прозрачную ткань из сундука и положила в карман. Потом вернула коробку на место и задвинула сундук в угол.
Расин самозабвенно трудился над складыванием ковров обратно в кипу, я подхватила тяжелый край одного рулона.
– Я увидела все, что хотела. Когда ты закончишь, я буду рада уйти.
Расин кивнул и заметил:
– В таком случае, идемте. Помню, пыль сильно вас раздражала в прежние времена. Я могу закончить потом.
Секретарь повел меня по подземным коридорам обратно к дверям, за которыми светило солнце. Я протянула ему руку.
– Спасибо. Я никогда этого не забуду.
– Пустяки. Приятно, что кому-то это по-прежнему интересно. Когда-нибудь…
– Я вернусь и обо всем расскажу тебе.

25

«Если бы разгадать тайну дневника оказалось так же легко, как найти его», – думала я, поспешно направляясь к задним воротам. Конечно, Д'Натель и Баглос помогут разгадать тайну карты.
День стоял теплый и яркий. Во дворе было полно слуг и солдат, погонщиков и садовников, занятых исполнением приказов и прихотей сильных мира сего, обитающих в этих стенах. Всего несколько шагов – и я окажусь за пределами дворца, на пути в маленькую жаркую комнату на улице Текстильщиков, где меня ждут принц и дульсе.
– Прошу прощения, сударыня.
Я сделала вид, что не замечаю хорошо одетого человека, который шагал в ногу со мной. Дневник в кармане тяжело бил по ноге. Щеки горели.
– Прошу вас, всего на одно слово.
Беглый осмотр убедил меня в том, что он обращается ко мне. Человек, шагающий в ногу со мной и пытающийся на ходу отвесить поклон, был приблизительно моего возраста, идеальный образчик мелкого придворного, который всего добивается сам. Его элегантный наряд был дорогим, но не броским, манеры безупречными, зато волосы изрядно поредели, а тело, втиснутое в темно-синие штаны, кружевную рубаху и шелковый жилет, было довольно дряблым.
Проклиная свое везение, я опустилась в реверансе, устремив глаза на гравиевую дорожку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165