– При чем тут…
– Просто ответь.
– Он уехал в Валлеор по срочному делу, семейному, с каким-то старым другом или кузеном.
– Твои сны исчезли до того, как он уехал?
– Нет. К чему ты клонишь?
– Значит, после его отъезда.
– Нет, то есть не совсем. Это произошло, когда я приехал из Комигора сюда. Дарзид ездил по окрестностям Фенсбриджа – хотел купить новую лошадь, когда его вызвали. Он никак не связан со всем этим. Он сказал бы мне, что незачем говорить с тобой.
Новая лошадь. А вовсе не поиски беглого слуги. Одно за другим я укладывала слова Томаса в мозаику, но цельной картины пока не получалось.
– Он знал, что ты едешь в Монтевиаль?
– Нет. Я приехал сюда неожиданно. Сейри…
– Не перебивай. Он раньше покидал тебя так надолго?
– Наверное, раз или два. Он самый верный и преданный из всех помощников.
– Будет ли верно предположить, что за все время своей службы Дарзид всегда, за исключением последней недели, знал, где ты находишься?
– Это глупо.
– Я права?
– Наверное, это так, но…
– Теперь скажи. Кто открыл, что у Мартина живет чародей? Кто добыл всех этих нелепых свидетелей? Дарзид, не так ли?
Томас смотрел так, словно у него в животе поворачивают нож.
– Как раз за это я ему и плачу. За сбор информации.
– И кто первый рассказал тебе о Кейроне?
– Разумеется, Дарзид, но он…
– Кто убедил тебя, что из множества подлецов, прислуживающих Эварду, именно ты должен убить моего сына?
– Сейри…
– Ответь!
– Дарзид сказал, что…
– Разумеется, – пробормотала я. Дарзид, который явился ко мне с невероятной историей о застарелой ненависти, кто считал, что не живет собственной жизнью, кто чувствовал, что в мире что-то изменилось со смертью Кейрона, и требовал… нет, умолял, чтобы я рассказала ему о магах… – «Стоит перевернуть любой замшелый камень в королевстве, и оттуда выползет Дарзид».
– О чем ты?
– Один очень умный человек сказал так много лет назад. Кажется, это вернее, чем он думал. – Я откуда-то знала, что Дарзид не просто охотится на магов. – Скажи мне, Томас, ты видел друга Дарзида – того, с кем он поехал в Валлеор?
Томас всплеснул руками.
– Ясно, что говорить больше не о чем. Ты хотела уйти. Я позову Гарлоса, и ты сможешь идти, куда хочешь. – Он снова заперся в себе.
– Можешь приказать своим писцам отметить где-нибудь этот день, братец. Впервые в жизни мы единодушны. Говорить больше не о чем. И я не поеду в Комигор по доброй воле.
– Пусть будет так. – Томас дернул шнурок колокольчика и отвернулся.
Я не собиралась рассказывать Томасу о своих делах, но, глядя на его напряженную спину, я припомнила то, что видела в зеркале. Мы были одной плоти и крови. Я подошла к нему и тихо заговорила:
– Я понимаю, чего тебе стоило поговорить со мной по душам, Томас. К сожалению, я не могу ответить тебе подобной щедростью. Но я скажу тебе вот что. Я боюсь Дарзида. Боюсь его больше, чем тебя, больше, чем Эварда. На твоем месте я бы посмотрела в глаза его другу, и если они пусты, а я уверена, это так, я бы спрятала жену и сына и никому на свете не сказала бы, где они.
Он не ответил. Не знаю, услышал ли он меня.

Гарлос вывел меня обратно, казалось, он доволен собой.
– Вот видите? Все, как я обещал, – сказал он. – Вы свободны.
– Как ты обещал, – повторила я. – Расскажи мне о себе, Гарлос. Неужели наш друг, капитан Дарзид, настолько устал разыгрывать няньку при капризном ребенке, что теперь за моим братом ходите вы?
Улыбка сошла с его лица.
– Я не имею чести состоять на службе у капитана. Его светлость приехал в Монтевиаль неожиданно. Я состою в штате администраторов дворца, и его светлость просил меня выполнять обязанности его помощника, пока он пребывает здесь.
– Уверена, ты понимаешь, что умение хранить тайну – та добродетель, которую мой брат ценит превыше всего.
Гарлос легко согласился.
– Полагаю, по части этой добродетели у меня найдется мало соперников.
– Вот, например, этот случай со мной… семейное дело…
– Я не стану обсуждать его ни с кем.
– Даже если этот кто-то окажется близок герцогу.
– Разумеется.
– Отлично. Ты далеко пойдешь.
Смешиваясь с толпой за задними воротами, я представила Гарлоса, глядящего мне вслед и недоумевающего, как получилось, что ему приходится выслушивать политические советы от особы, достойной по внешнему виду разве что скоблить полы во дворце.

26

Разгоряченная, потная, с раскалывающейся от непривычного городского шума головой, я шла по многолюдной улице Текстильщиков. В знойном воздухе стояла удушливая вонь красок, все вылезли на улицу из тесных лавок глотнуть воздуха. Потные торговцы переносили и складывали мотки шерсти и рулоны тканей всех мыслимых цветов и фактуры, зазывалы расхваливали достоинства своих ниток и пряжи, пуговиц и лент.
Я не знала, что думать о словах Томаса. Известно, что преступников преследуют видения и страхи, и Томас заслужил свои ночные кошмары. Теперь, когда я вышла в дневной свет, жуткое предположение, что Дарзид может иметь какое-то отношение к миру гондеев, казалось смехотворным. Он был помощником Томаса уже восемнадцать лет, а до того служил Эварду и королю Геврону. У меня не было доказательств, что Дарзид и его подлый прихвостень Мацерон повинны в чем-либо, кроме особого усердия при исполнении обязанностей по уничтожению магов. Возможно, зидов просто привлекают самые омерзительные обитатели любых миров. Но признание брата лишь укрепило мою лишенную разумных оснований догадку. Почему сны Томаса так внезапно прекратились, когда исчезла связь с Дарзидом?
– Сейри, девочка!
Я обернулась и увидела развевающийся в воздухе красный платок, им махал седой человек, пробивающийся ко мне сквозь толпу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165