Или не
бывало в истории примеров того, как массами людей овладевает что-то вроде
безумия? Разве не безумными кажутся нам теперь религиозные войны, разве не
актом социального безумия были кровавые преступления фашизма? И неужели не
болезненным психозом отдают теории сверхлюдей, высшей расы, того, что
избранным, в отличие от массы, все позволено, что они - вне морали? Он
ставит вопрос: можно ли, воздействуя на психику отдельного человека,
нанести болезненный удар пси-полю общества? Если такая возможность
осуществима, то реальна возможность гигантского злотворения. Тайный враг,
коварно поразив мозг попавшего в его тенета простака, способен будет
привести к безумию все общество, овладеть им, превратить великое
содружество гордых, свободолюбивых индивидуумов в серую массу покорных
рабов!
Рой, как и Араки перед тем, показал на экран пси-поля:
- Кон, взгляните на могучий поток пси-потенциала общества. Внешне он
схож с графиком наших энергомощностей. Безмерно велика энергосистема Земли
- триллионы киловатт. А управляют ею командные аппараты, а командными
аппаратами управляют люди. Энергосистема блестяще защищена от всяких
трагических случайностей, в ней давно не происходит аварий. Но если
дежурные инженеры, вдруг сойдя с ума, захотят вывести из строя командные
аппараты... Страшно и подумать, что произойдет тогда! И вот я хочу твердо
знать: возможен ли во взаимоотношениях пси-поля с индивидуальными
пси-факторами тот срыв равновесия, который отнюдь не исключен в наших
энергосистемах. Дайте мне наконец ответ: может ли психика отдельного
человека сыграть роль кнопки пускателя, приводящего в действие или
останавливающего исполинскую энергосистему, называемую общественным
пси-полем? Вот о чем прошу!
Рой редко выходил из себя, но сейчас так разнервничался, что невольно
повысил голос. Араки размышлял. Рой сердито отвернулся от задумавшегося
ученого. Он сам попросил Боячека поручить Кону Араки исследование странных
психических явлений, число которых с момента гибели звездолета все
накапливалось. Рой оговорил, что оставляет своей лаборатории общую физику
загадок, а психофизику передаст более компетентным экспериментаторам. В
мире сегодня не существовало пси-физика крупней Кона Араки. Давно прошли
времена, когда исследователи были специалистами, знатоками узкой отрасли
знания - ущелья знаний, иронически говорил о таких людях Рой. Сам Рой мог
послужить примером универсала, но и ему в этом отношении было далеко до
Араки - блестящего медика, физиолога и психолога. Рой не сомневался, что
совместная работа пойдет прекрасно. Она шла трудно. Араки быстро ставил
эксперименты, но не разделял сомнений и страхов Роя. Он вносил какой-то
дух иронии даже в опыты, которые не оспаривал. Целевую же установку он
оспаривал. Рой ничего не мог с собой поделать - такое отношение его
раздражало.
- Я, собственно, не понимаю, почему вы так противитесь проверке моей
гипотезы? - с возмущением добавил Рой, когда убедился, что Араки не
собирается нарушать затянувшееся молчание.
Араки медленно заговорил:
- Я не противлюсь, нет, друг Рой. Я размышляю. Вы хорошо сказали: не
причина, а назначение болезни... Вы видите в потрясениях психики, которые
мы исследуем, зло, творимое человечеству, попытку взорвать нашу
пси-систему. Но ведь возможна и обратная гипотеза: не зло, а добро, не
нападение, а защита. Вынужденная, уродливая форма защиты, но - защита!
- Безумие как акт защиты? И вы можете это обосновать?
- Нет. Могу лишь высказывать, а не доказывать. Согласен с вами: тут
нужны не слова, а факты. Добавлю лишь: уверен в прочности пси-системы
человечества. Уверен, что у нее имеются могущественные методы
противодействия любому испытанию ее прочности. А теперь идемте в
лабораторию синтеза новых форм - посмотрим, как подготовлен опыт с
Гаррисоном и Спенсером.
Лаборатория синтеза новых форм помещалась в другом конце Института
физиологии. Идти туда пришлось долго, Араки к тому же заглядывал то в одну
комнату, то в другую и каждый раз просил у Роя извинения, Рой каждый раз
лишь выразительно пожимал плечами. Когда они спустились на восьмой
подземный этаж и зашагали по гигантскому бетонированному коридору без
дверей, Араки спросил, бывал ли Рой здесь. Рой знал все лаборатории
института, бывал и там, где выводили синтетических живых существ. Работы
лаборатории синтеза до сих пор мало его интересовали. Ему хватает загадок,
создаваемых естественными существами, чтобы еще добавлять хлопот с
искусственными.
Араки рассмеялся.
- С точки зрения добавляемых хлопот мы искусственников не
рассматривали. Но вот создание искусственного мозга для Гаррисона и
Спенсера хлопот доставило. Как вы знаете, того миллиона клеток, которые
имелись в "Охранительнице" в качестве паспортов Гаррисона и Спенсера, было
слишком мало для нашего эксперимента.
Рой молча кивнул. Машина, называемая "Охранительницей", имела лишь те
данные о каждом человеке, которые нужны для безопасности его полетов,
передвижения по воде и суше, охраны его здоровья. И даже с этими простыми
задачами она не справлялась, что и выявилось в самоубийстве Гаррисона и
несчастье с Андреем; в аварии звездолета обвинять "Охранительницу" было
нельзя, зона ее действия ограничивалась Землей. О том, чтобы
"Охранительница" крохотной клетушкой, отведенной в ней каждому человеку,
могла заменить живой мозг, и говорить не приходилось.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46