Но сомневаюсь, что я смог бы что-то сделать, даже если бы оказался там на полчаса раньше.
– Почему вы не сообщили об этом родственникам Квина?
– Да как-то в голову не пришло. Конечно, были все официальные процедуры, но я посчитал, что это не мое дело – связываться с родней Квина. Бумагами занимался Тремли.
– Вот как? А где мистер Тремли теперь?
Уотерлоу вздрогнул.
– Полагаю, он остался в Америке. Ему не нравилась Англия.
– Почему?
– Кто его знает. Он говорил, что англичане все какие-то слишком закомплексованные.
– Вне всяких сомнений, это весьма оригинальная точка зрения. А мистер Тремли… я ведь правильно говорю: мистер Тремли… не доктор Тремли?
– Правильно. Хотя вполне, может быть, что он все же сдал экзамены и получил диплом.
– Входил ли мистер Тремли в число людей Странника?
– Честное слово, я не знаю.
Последовала пауза, пока Макриди менял позу, устраивался поудобнее на стуле и просматривал лежавшие перед ним бумаги.
Наконец он слегка улыбнулся и продолжил допрос.
– Давайте вернемся к увлекательной теме «Невидимого Колледжа». Мне говорили, что вы являетесь знатоком его истории.
– Вряд ли. Я этим никогда не интересовался.
– Ну, думаю, вы скромничаете. – Макриди вытащил из папки небольшую брошюрку в потертой серой обложке и положил ее на стол. – На основе этого можно даже утверждать, что вы своего рода эксперт. – Он перелистал несколько страниц. – За этой публикацией стоит большая исследовательская работа.
Уотерлоу буквально окаменел. В комнате повисла тишина. Брайони покосилась на секундную стрелку наручных часов. Та дважды обогнула циферблат, прежде чем Роджер Уотерлоу нарушил молчание:
– Боюсь, моему брату нужен перерыв. Он страшно переживает.
Макриди откинулся на спинку стула и положил ногу на ногу, не сводя глаз с Гая Уотерлоу.
– Раз уж мы заговорили о переживаниях, – произнес он, – то позвольте вам напомнить, что где-то в городе находится сейчас молодая девушка, которую удерживает в плену серийный убийца. Ей не повезло, и однажды она оказалась свидетельницей его преступления. Можете представить себе, как она сейчас переживает, доктор Уотерлоу?
И, открыв брошюру на первой странице, Макриди начал читать:
– «Невидимый Колледж» был основан розенкрейцерами, или членами Братства Розы и Креста, во втором десятилетии семнадцатого века. Таким образом, он старше Гришема на добрые тридцать лет.
Макриди поднял глаза на Уотерлоу:
– Итак, «Невидимый Колледж» – организация даже более старая, чем масонская ложа в Сент-Панкрас, она основана на целых сто лет раньше. Так?
Уотерлоу молча кивнул.
Суперинтендант продолжил чтение:
– Братья-розенкрейцеры представляли собой сообщество придерживавшихся эзотерических взглядов ученых-экспериментаторов, владевших тайным знанием алхимии, астрологии и нумерологии. Они верили, что это знание опасно и могущественно, а потому его следует ревностно хранить от непосвященных.
Однако в шестидесятых годах семнадцатого столетия к руководству пришло новое поколение ученых, которое разработало более совершенные инструменты исследования и справедливо гордилось ими. Эти ученые желали придать своим экспериментам публичный статус. Когда примерно в это же время было основано Королевское общество, многие розенкрейцеры вступили в него, приветствуя атмосферу открытости, характерную для его деятельности, и возможность продемонстрировать свои изобретения восхищенной аудитории светских джентльменов. Одновременно они также продолжали тайную работу в «Невидимом Колледже». В прекрасно оборудованных анатомических театрах Королевского общества эти ученые устраивали сеансы вивисекции, показывали опыты по переливанию крови и операции на внутренних органах, впервые продемонстрировали публике живое, пульсирующее сердце. В более уединенной обстановке розенкрейцеры экспериментировали со ртутью и киноварью, пытаясь создать философский камень и его побочный продукт – гомункулуса, или алхимического человека.
Макриди положил брошюру на стол и выдержал паузу.
– Все это, бесспорно, очень интересно. Впоследствии некоторые из этих тайных экспериментаторов стали весьма известными людьми, как, например, Роберт Хук – куратор экспериментов в Королевском Обществе, ни более ни менее, а также личный друг Кристофера Рена. – Макриди выразительно приподнял бровь. – А еще среди, как я понимаю, третьего поколения членов «Колледжа» был некий Бартоломью Тремли, специализировавшийся на химических экспериментах. Согласно приходским записям Спиталфилда, Бартоломью Тремли похоронен в безымянной могиле, на кладбище возле церкви Крайстчерч. Там как раз был недавно совершен акт вандализма. Тремли. Не слишком распространенная фамилия в двадцатом веке. У вас есть какие-нибудь соображения насчет совпадения фамилий, доктор Уотерлоу?
Уотерлоу покачал головой, и Макриди пристально разглядывал его несколько мгновений, прежде чем продолжить:
– Особый интерес представляет переписка розенкрейцеров. И здесь… – он перевернул несколько страниц брошюры, – здесь вы приводите очень полезное приложение, которое включает выдержки из писем, которыми обменивались Бартоломью Тремли и Тимоти Эшем, ставший впоследствии президентом братства Невидимых и членом созданной незадолго до того масонской ложи. В письмах упоминается некий эксперимент, который, если я правильно понял, по словам мистера Тремли, имел драматические последствия. Что же случилось?
– Он утверждал, что получил… – Голос Уотерлоу напоминал чуть слышный шелест. Он прокашлялся и начал снова:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109