– Да, конечно, видимо, я попала под твое дурное влияние. А теперь как насчет того, чтобы выпить еще по чашечке кофе? На этот раз платить будешь ты.
Брайони встала и прошла к прилавку, два капуччино обошлись ей практически в сумму целого обеда в «Лайонс». Пока девушка наблюдала, как из сверкающей металлом машины вытекают пузыри и горячие брызги, она никак не могла отделаться от чувства, что в истории, рассказанной Донной, что-то было не так.
Глава 34
Почему Гай Уотерлоу так старался поговорить с Донной? Почему он предоставил ей информацию о Невидимых? То, что поведала ей Донна, само по себе, без доработки, было не слишком полезно. Возможно, Уотерлоу больше узнал от нее, чем она от него; не исключено, что именно это и входило в его намерения. Может быть, Уотерлоу просто хотел узнать, что известно полиции, и Донна купилась на это, точнее – попала под его чары.
Вернувшись на Вайн-стрит, Брайони обнаружила фамилию Уотерлоу, наряду с семью другими в списке, составленном Олдройдом. Но был ли это полный список? Вероятно, Стив уже беседует с тем, кто здесь упомянут, но крайне важно, чтобы он всех их спросил про Квина.
Судя по всему, Стив еще не появился – вообще в участке царила удивительная тишина, тем более заметная теперь, когда прекратилось гудение дрелей. Однако маленькая стопка листов, напечатанных под ярко-синюю копирку, уже лежала у нее на столе. Дневник Сабины. Это должно стать сердцевиной всего дела. Или большим разочарованием. Брайони быстро пролистала бумаги. Аккуратные блоки печатного текста не походили на исписанные каракулями страницы бирюзового блокнота: совершенно не похоже на чей-то дневник. Там не было дат или подразделения на дни. Помета вверху поясняла, что некоторых страниц не хватает, а почерк к концу переведенной части заметно ухудшается.
Следующий фрагмент переводчик обещал представить «как можно скорее». По словам Стива, этот парень и сам был немного хиппи, а из того, что они слышали о Сабине, следовало, что он отлично подходит для данной работы. Прочитав первые десять страниц, Брайони невольно задумалась. Перед ней была мешанина рассуждений о Природе Человека и Золотых Воротах, прерываемая отрывками лирических песен на английском языке, заботливо идентифицированных переводчиком. Затем следовала история создания их коммуны, описание всех ее членов, в том числе и детей, рассказ о том, как они все вели по очереди старый автобус по холмам вдоль залива Сан-Франциско, а потом дальше – в долину Сан-Хоакин, как они находили заброшенные ранчо, где можно было переночевать в сносных условиях.
Автобус, судя по всему, закончил свое путешествие в запущенном фруктовом саду, среди двух временных хижин, в которых, вероятно, когда-то жили сезонные рабочие. На деревьях росли фрукты, рядом находился источник воды – ручей, ограничивавший заболоченные земли. Где-то в долине Сан-Хоакин – а может, и за ее пределами – они и остановились, выбрав милый сердцу хиппи ландшафт. Там постоянно появлялись новые группы, странствующие в поисках места, где можно купить наркотики; периодически кое-кто решал здесь остаться, пополняя таким образом изначальную коммуну. Какой-то парень по имени Неб держал огромный запас марихуаны, он ее выращивал в том самом фруктовом саду, а еще у него была «припрятана кислота», на которую Неб впоследствии приобрел машину у одного из гостей, после чего у хиппи появилась возможность съездить в Хайт-Эшбери за новыми закупками.
С нарастающим разочарованием Брайони читала этот текст, не находя в нем никакой привязки к лондонскому делу. Пока не дошла до середины. В коммуне наступил кризис, продукты заканчивались, и Брайони обратила внимание на то, что в повествовании внезапно возникло напряжение, которое ранее не чувствовалось.
Теперь, пока не созреет виноград, у нас есть только апельсины, картошка сгнила прямо в земле. Всех уже тошнит от апельсинов. Хейли сделала суп из апельсинов и чечевицы, но двух детей вырвало, самых маленьких, которые все еще гадят на территории лагеря. Позже я заметила, что у них еще и понос начался. Они пытаются сосать грудь у матерей, но у молока тоже вкус апельсинов. На закате я ушла гулять в дюны, чтобы избавиться от этого мерзкого, сладкого запаха. Мне нравится спать там, песок такой теплый.
Агата и Хейли спросили меня, не хочу ли я уйти вместе с ними к сайентологам, там каждый день дают хлеб и овощной суп. Хейли беспокоится за Миджа, потому что он самый старший из детей, но совершенно не растет. Они сказали, что завтра уйдут, но Эриен уверен, что никуда они не денутся.
Я думаю, он прав. Никто никуда не доберется, потому что автобус тут застрял намертво, а Неб говорит, что никому не позволит без разрешения пользоваться своей машиной, боится, что мы, на хрен, разобьем ее. Иногда Эриен и сам заговаривает о том, чтобы уйти. Он говорит, что найдет армейский грузовик и угонит его. Тогда мы сможем поехать во Флориду. Но вместо этого мы отправляемся на свалку, где иногда удается раздобыть какую-нибудь еду, которая еще не совсем сгнила. Как-то раз мы нашли ящики с полузамороженным горошком. Десятки ящиков. А в другой раз там была гора заплесневелого хлеба. Но сейчас мы ничего не нашли, кроме сломанной мебели, и обратно пришлось полдороги бежать, потому что мы услышали ружейные выстрелы.
Иногда военные стреляют целыми днями напролет, там, за болотами. Из сада хорошо слышно. Когда мы отправляемся на долгие прогулки, то собираем ракушки. Пару раз мы далее находили старые ружья, теперь Неб держит их под замком, но никто даже не проверял, работают они или уже нет. Думаю, хорошо бы запереть на замок все ружья.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109