– Понятно, сэр.
Брайони снова погрузилась в плывущие мимо мысли, тихо улыбаясь.
– Ты в порядке? – спросил Стив.
– О да, – она попыталась бодро улыбнуться. – Просто все немного кружится. Там внизу столько всего произошло. А что с сержантом?… Ужасно, но я даже не знаю его имени.
– Я говорил тебе. Сержант Ли, – ответил Стив. – Его везут в больницу.
– Есть надежда?
– Это я тоже тебе говорил. Да. Уотерлоу сделал все возможное, чтобы остановить кровотечение.
– Уотерлоу потребуется нечто большее, чтобы оправдаться, – выдавил Макриди. – Но для начала сгодится. В этом деле у нас было множество неудач, не хватало еще вдобавок потерять хорошего офицера.
– А Донна? Я так беспокоилась за нее. У меня было дурное предчувствие.
– У нее нет серьезных повреждений, – заверил Стив. – Но конечно, она просто в шоке.
– Он ее фотографировал. Должно быть, он уже в течение некоторого времени следил за ней. Я знала, что он следит за Нелл, но мне и в голову не приходило, что…
Мысли на мгновение смешались.
– Брошюра… Не надо возвращать ее в библиотеку. Ее нужно сжечь.
– Сие невозможно, – ответил Стив, широко ухмыльнувшись. – Она вернется в Черный музей. И они будут гордиться своими экспонатами, в том числе и дневником Бартоломью Тремли, когда мы его найдем. Кто-то выкрал письма Потрошителя несколько лет назад, но эти материалы послужат им заменой.
– Кто-то выкрал письма Потрошителя? – удивилась Брайони. – У меня такое предчувствие, что они там же, где и дневник Тремли.
Макриди развернулся вперед, к ветровому стеклу.
– У вас слишком много всевозможных предчувствий, Уильямс, – хмыкнул он. – И вы слишком мало спите.
Глава 60
– Это был голос Алека, понимаешь? Я сразу его узнала. У него такой характерный, скрипучий голос? Он просто сказал… сказал, что Гай Уотерлоу хочет поговорить со мной. Якобы Уотерлоу не смог вынести стиль допроса Макриди и ему нужно объяснить кому-то ситуацию тихо и спокойно, потому что все очень запутанно. И поэтому я… – Голос Донны дрогнул, и Брайони почувствовала, что она в любой момент может разрыдаться.
– Вовсе не обязательно рассказывать это прямо сейчас, если не хочешь. Может, прогуляемся? Выйдем на солнышко?
Это предложение вызвало неожиданно агрессивную реакцию.
– Как ты не понимаешь, я испытываю сумасшедшее желание рассказать все это! Мне страшно повезет, если я смогу объяснить все как минимум двадцатью разными способами пятидесяти разным людям, прежде чем состоится суд. И вообще, я думать больше ни о чем не могу. Как я? А как я могу думать о чем-то другом?
Голос ее опять задрожал, и Донна прикусила губу и отбросила волосы с лица, но они тут же скользнули обратно. Брайони заметила, что они не были тщательно вымыты, как обычно.
– Я подумала, что у Уотерлоу есть информация, которая поможет спасти жизнь той девочке. Ее, кажется, Нелл зовут? Мне казалось, что это оправданный риск. Все идут на риск. Я же не думала, что все так ужасно. Я подумала, что этот тип, Алек, всего лишь обычный хам и что он не так уж много знает. А вот Гай в курсе дела.
– Но он же один раз уже обманул тебя. Он сочинил для тебя надуманную историю про аборт своей подружки.
– Что ты выдумываешь! Дело было совсем не так!
– Ладно, ладно! Успокойся. А как?
– Я сказала, что одна девушка рассказал мне историю. Ее зовут Дженни Инглиш. У нее есть подружка Сюзанна. Подразумевалось, что аборт делала Сюзанна, а провел операцию некий Эндрю Майклс. И не надо делать вид, что я путаюсь в деталях. Я снова и снова все прокручиваю в памяти. Я точно помню все имена. Никто тогда не называл имя парня, от которого забеременела Сюзанна. Просто Алек видел, как я говорила с Дженни. Потом он подошел ко мне в баре и спросил: «Дженни рассказала тебе всю эту историю, да?» А я не хотела втягивать в это Дженни, поэтому промолчала. И он тогда сказал: «Понятно». И представился, добавив, что с Сюзанной все в порядке, но он слышал, что я расспрашивала про Невидимых. Спросил, почему я этим интересуюсь. Так что он никогда не говорил напрямую, что был приятелем Сюзанны, но подвел меня к тому, что я сама сделала такое предположение. А потом Алек так странно на меня посмотрел и сказал: «Вообще-то, я кое-что про тебя знаю». Он как-то вычислил, что я коп. Наблюдал за мной и обнаружил массу признаков полицейского в штатском. Я пыталась расспросить Алека об этом поподробнее, потому что никто меня еще не раскалывал, но он не поддавался. А потом заявил, что если я хочу знать про Невидимых, то мне надо познакомиться с одним его другом. Сказал, якобы тот сам хочет со мной поговорить.
– И это был Гай?
– Да. Гай. Так что когда Алек позвонил мне в субботу утром в участок, это было лишь повторением прежней ситуации. Он опять играл роль посредника между мной и Гаем, и мне даже в голову… Ох и балда же я!
Брайони мягко подтолкнула ее к продолжению рассказа:
– И что случилось потом?
– Он сказал мне, что Гай хочет встретиться со мной в пабе, возле станции «Ватерлоо». И я поехала на метро до «Ватерлоо», и вышла с восточной стороны.
– Заглянув предварительно в дамскую комнату.
Донна проигнорировала комментарий.
– Я перешла дорогу, и там был припаркован фургон. Обычный почтовый фургон. Из него вышел Алек, и на долю секунды я подумала, что он решил подвезти меня, понимаешь, как это бывает?
А потом я отметила про себя – почтовый фургон. И тут до меня дошло: Алек. Я и подумать не могла, что это Алек. Он был такой… ничтожный. Но тут он посмотрел на меня, и он так гадко улыбался и шел навстречу, я развернулась, чтобы убежать, но Алек схватил меня за шею и поднес к лицу платок, пропитанный какой-то дрянью, и я стала задыхаться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109