До учебного корпуса шагов пятьдесят…– Оставь ее в покое! – закричал мой новый приятель.– К кому это ты обращаешься, красавчик? – пропел Бад.– Заткнись! Поезжай своей дорогой, бычья морда…Бад нажал на газ, «мустанг» оглушительно взревел. Я насмерть перепугалась, а Патрик даже не пошевелился. Науэр с ревом промчался по подъездной аллее, а потом развернулся и полетел прямо на нас.– Беги! – крикнула я Патрику. Учебный корпус совсем рядом…Следующие десять секунд стали самыми страшными в моей жизни. Еще бы, ведь никто на свете не решался назвать Бада Науэра бычьей мордой. Патрик схватил меня за руку, и мы не вошли, а влетели в здание академии. Оглушительно скрипя шинами, «мустанг» пронесся мимо крыльца, но мы были уже на лестнице. Поняв, что опасность миновала, я опустилась на ступеньку.– Зря ты так, – чуть дыша, пролепетала я.– Шутишь? Разве я мог позволить этому уроду говорить с тобой таким тоном? – возмутился Патрик, присаживаясь рядом со мной.Мы так и сидели, прислушиваясь к дыханию друг друга. В тот момент я поняла, что безнадежно влюблена в Патрика Шоу. Это не парень, а мечта.– Слушай, – начала я, когда мы поднялись на четвертый этаж, – если когда-нибудь захочешь поговорить о… – Я нежно коснулась его левой щеки.Парень сокрушенно покачал головой:– Извини, не могу… Пока. Это случилось совсем недавно…– Ты очень красивый, – медленно проговорила я, – поэтому с тобой это сделали.Патрик зарделся.– Потом они кричали, что так я больше похож на мужчину…Мы стояли у дверей класса.– Ты ни на кого не похож, – прошептала я и, встав на цыпочки, чмокнула его в губы.
– Вот ваши новые подруги!Жестом фокусницы миссис Боско открыла несгораемый шкаф. Внутри на металлических полках лежали пластиковые головы с блестящими каштановыми волосами.– Так, каждый возьмите по голове.Мы с Патриком и наши двенадцать сокурсников смотрели на нее в немом оцепенении.– Волосы настоящие! – гордо объявила преподавательница. – То есть человеческие. Все желающие могут убедиться!– О Боже!.. – прошептала стоящая за моей спиной Джанет.– Ну, что стоите? Они не кусаются! – Миссис Боско повернулась ко мне: – Джорджия Уоткинс, покажите своим однокурсникам пример!Я растерянно смотрела на совершенно одинаковые головы: какая из них принесет мне удачу? Пусть будет третья слева. Прямые каштановые волосы, растянувшиеся в улыбке пластиковые губы.– Как вы ее назовете?– Что, простите? – Уже в который раз я чуть не добавила «мэм».– Голове нужно дать имя. Вот, каждый подпишет. – Миссис Боско выложила на стол пачку маркеров. Осмелев, парни и девушки разбирали головы и расходились по местам. Сняв колпачок, я вдохнула искусственный запах чернил и крупно написала на шее манекена: «Этель».Патрик заглянул мне через плечо.– Этель? Что еще за имя?– Так зовут мою бабушку, она носит парик.– Ясно, – проговорил парень. На секунду его маркер замер над шеей манекена, а потом на бежевом пластике появилось: «Миранда».
Миранда и Этель повсюду сопровождали нас с Патриком, который почти каждый день подвозил меня на голубом «шевроле». По утрам он объявлял, сколько учебных часов осталось.– Двести шестнадцать часов…– Сто восемьдесят восемь.– Сто двенадцать.Чем больше мы занимались, тем забавнее выглядели головы манекенов. На Этель было жалко смотреть: глаза как у панды, с таким количеством теней и жидкой подводки не справлялись ни молочко, ни тоник. Губы как у местной бомжихи миссис Роджерс, которая макияж накладывала в сильном подпитии, не удосуживаясь посмотреться в зеркало. А волосы… Нещадно выжженные пероксидом, они напоминали сладкую вату или дешевую елочную мишуру. Что только я с ними не делала: завивала, красила, укладывала, выпрямляла утюжком. В результате шелковистый блеск потерян навсегда, а других волос у бедной Этель не вырастет.По субботам мы работали в «У Дорин». За несколько месяцев у Патрика появились постоянные клиентки.Голубой «шевроле» резко тормозил у салона, так что лежащие на заднем сиденье Этель и Миранда подскакивали, словно футбольные мячи.– Этим красавицам лучше никому не показываться, – выбираясь из машины, проговорил Патрик. – Иначе твоей маме грозит неминуемое разорение.– Не знаю, – покачала головой я, – а вдруг все жительницы Википими захотят стать похожими на Этель и Миранду?– Ну, это вряд ли!Мы вошли в салон. В кресле Дорин сидела миссис Стролли, владелица агентства недвижимости.– Привет, ребята! – радостно закричала мама.– Кому ты больше рада: мне или ему? – подозрительно спросила я.Патрика мама обожала: если он не оставался у нас на ужин, на следующий день непременно посылала ему персональный сверток с ленчем. «Такой милый молодой человек! – восклицала Дорин. – Милый и воспитанный». Ко мне в душу она не лезла, о наших отношениях не расспрашивала. Собственно, и рассказывать было нечего: обычная дружба.– Патрик, пожалуйста, вымой голову миссис Картер, – попросила мама, – она торопится.– Нет проблем.Миссис Стролли Дорин делала короткую асимметричную стрижку, ту же самую, что и последние десять лет. Жительницы Википими не любят кардинально менять свой образ, выбирают паж или каре и всю жизнь остаются им верны.Я надевала белую накидку и вдруг услышала голос риелторши:– Как бизнес, Дорин?В ответ прозвучало что-то невразумительное. Из-за гула сушилок трудно разобрать, что сказала мама. Зато реплики Шарон Стролли слышались четко и ясно – такой голос никаким феном не заглушишь.– Почему бы не пойти в банк и не напомнить Тиму Корнеллу, что ты его давняя клиентка? Тебе просто нужно чуть больше времени.Дорин снова пролепетала что-то непонятное.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58