На другом конце провода тихо. Дорин ждет, прекрасно понимая, что в одиннадцать вечера я не стала бы звонить просто так. – Все плохо, – призналась я наконец.– Ну, детка, расскажи мне все.Зажмурившись, я мысленно перенеслась в Википими. Мама зажигает лампу на туалетном столике, в ее спальне так уютно и тепло… На Дорин толстовка с символикой Бостонского университета и протертые на коленях пижамные штаны.– Я боюсь, боюсь, что ничего не получится! – зарыдала я. – Дело не в том, что я не хочу… Просто страшно. Вдруг ничего не выйдет? Не могу я больше!– Ш-ш, милая, успокойся. Чего именно ты боишься?Голос Дорин, словно бальзам, успокаивал мои расшалившиеся нервы, но я продолжала реветь. В ту ночь мне казалось, весь мир катится в тартарары.– Наш салон… Я не могу…– Деточка, сделай глубокий вдох.Борясь со слезами, я набрала в легкие побольше воздуха. Один вдох, потом второй…– Так-то лучше! – проговорила мама. – А теперь расскажи, что случилось.Мама в курсе последних событий. Вернувшись из Парижа, мы с Массимо рассказали ей о нашей находке, потом об обмане Жан-Люка, потом о мистере Кее и здании на Мотт-стрит. Признаюсь, Дорин очень меня удивила. Я-то думала, она воспримет нашу затею в штыки, а оказалось совсем наоборот. «Этот Жан-Люк мне сразу не понравился. Такие, как он, могут в любой момент гадость выкинуть». Дорин оказалась права, как всегда, права.– Мне страшно… – наконец выдавила я.– Почему?– А что, если с салоном ничего не выйдет? Я так боюсь… Боюсь, что клиенты к нам не пойдут, что не будет прибыли и мы обанкротимся, что Жан-Люк подложит свинью, еще что…– Сколько страхов! – рассмеялась Дорин. – Давай разберемся со всем по порядку.– Не хочу отделяться! – выпалила я и, как после исповеди, почувствовала облегчение.Мама молчала, наверное, решила глотнуть воды. На туалетном столике у нее всегда бутылка минералки.– Понимаю, тебе страшно, – проговорила она. – Но, чтобы чего-то добиться, часто приходится идти на риск.– Знаю, – малодушно ответила я, думая совершенно о другом. А что принес риск тебе, мамочка? Огромные долги? Годы беспросветной работы?– Ни о чем, что сделала, не жалею, – прочитала мои мысли Дорин. – Сожалею только о несделанном.– Я уже все решила…Это правда. Мне нужно было услышать не совет Дорин, а приговор собственной мечте.– А Массимо знает?– Еще нет.
Следующее утро выдалось на удивление ясным и солнечным. Странно, но в самые трудные дни моей жизни стоит отличная погода. Лучше бы дождь пошел, по крайней мере это соответствовало бы настроению. В восемь зазвонил телефон. Неужели из телефонной компании? Нет, Массимо, добрый, отзывчивый Массимо. Надеюсь, он поймет, почему я бросаю его в такую минуту. «Жан-Люк» – мой второй дом, да и сам маэстро не так плох, как кажется. Я старательно припомнила все хорошее, что видела от него за десять лет. Какие шикарные рождественские вечеринки он устраивал! А самое главное – пригрел никому не известную девушку из Википими и дал ей шанс.– С добрым утром, bella mia! – проговорил Массимо. Похоже, он уже давно на ногах.– С добрым утром!– Как насчет капуччино с горячими круассанами?– Только что встала, – зевнула я. – Буду готова через полчаса.– Тогда в обычном месте, ладно?– Ладно, – грустно вздохнула я. Обычное место – маленькое кафе на Принс-стрит, недалеко от будущего салона. Мы уже представляли, как будем там каждое утро завтракать…– У тебя все нормально?– Да, конечно.– Приготовил тебе сюрприз! – радостно объявил Массимо.Что еще за сюрприз? Его самого ждет сюрприз, причем пренеприятный!Я быстро оделась и, даже не причесавшись, бросилась на улицу. Меньше всего на свете мне хотелось заставлять Массимо ждать. Наверняка уже сидит у окна, читает газету и каждую минуту смотрит на часы.Увидев меня в дверях, он уважительно поднялся. Боже, ну прямо идеальные манеры! Не то что у парней из Википими… Меня уже ждали круассаны и дымящийся кофе.– Я соскучился, – проговорил Массимо, взяв меня за руку.– Я тоже, – хрипло отозвалась я. На душе кошки скребли. Милый, мой любимый Массимо! Лицо такое усталое, родное. Потянувшись через стол, я убрала с его лба темную прядь. На светло-оливковой коже появились первые морщинки. Как же я их раньше не замечала?– Ну как, успела сделать то, что хотела?– Да, – отвела глаза я, – на квартире был ужасный бардак и куча неоплаченных счетов. Еще немного – и телефон бы отключили!– Вот поселимся вместе, и все изменится!– Да, скорей бы! – с чувством сказала я. На такой риск я пойду. Да разве это риск: с Массимо я как за каменной стеной.– Представляешь, будем вместе просыпаться, вместе ходить за работу! Я так долго об этом мечтал…– Массимо… – Сердце понеслось галопом.Он жестом попросил у официантки счет.– Знаешь, я…– Ты допила капуччино?– Нет еще.Массимо поднялся с места. Нужно его остановить, нужно набраться смелости и сказать то, что решила. Но как же себя заставить? Обратного пути уже не будет…– Подожди, хочу кое-что тебе сказать. – Горло судорожно сжалось, по щекам потекли слезы. – Я не могу!– Что не можешь? О чем это ты? – Массимо снова сел.– Уйти из «Жан-Люка»… Быть партнером вам с Патриком.– Джорджия, что ты такое говоришь?– Я передумала.– Ради всего святого, почему?!– Потому что очень боюсь! Наверное, мне это просто не по силам…Мы через многое вместе прошли, но таким Массимо я еще не видела. Лицо осунулось, за минуту он постарел лет на двадцать.– Все понятно, – кивнул он. – Конечно, тебе страшно. Не беспокойся, bella. Все будет в порядке, наш салон…– Массимо, я серьезно! Правда, не могу! – Голос дрожал, но я решила идти до конца. Уж слишком меня напугал Жан-Люк.– Bella, bella.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58