Посмотрите-ка на Эсми! – воскликнул Патрик, лениво листавший «Хэмптонс». – Что они сделали с ее волосами?!На развороте журнала красовалась Эсми, модель агентства «Форд» – естественно, наша клиентка. Кажется, режиссер съемок решил воссоздать атмосферу Дикого Запада: затянутая в кожаные шорты и корсет с бахромой девушка, словно ящерица, распласталась на скале, длинные волосы заплетены в сотни мелких косичек.– Такая прическа не для белых, – неодобрительно проговорила Кэтрин. – Хотя фигура получилась отлично.– И губы тоже, – добавил Патрик.Именно так в «Жан-Люке» говорят о моделях: лицо, фигура, губы, нос… Мы разбираем их по частям, как в детстве кукол Барби.– Доктор Тейлор постарался, – вздохнула Кэтрин.– Неужели коллаген? – ужаснулся парень.– Угу.– Не может быть, ей ведь всего двадцать!– Доктор Тейлор говорит, что начинать можно в любом возрасте.Кэтрин знает, что говорит. Манфред Тейлор, сокращенно Манни – бывший клиент Жан-Люка, а теперь, естественно, ее. Каждую среду он приходит в салон к десяти утра, чтобы подправить стрижку и закрасить несколько миллиметров отросшей седины.– Южный Хэмптонс, – объявил водитель, остановившись на невзрачного вида стоянке. Я посмотрела в окно: на первый взгляд ничего примечательного: фитнес-центр, химчистка, небольшой продуктовый.Вместе с нами вышли все пассажиры маршрутки. Машин вокруг столько, что, похоже, в Нью-Йорке не осталось ни души. Мужчины слегка за тридцать в дорогущих рубашках цвета фуксии или лаванды озабоченно поглядывали на винтажные «Ролексы», недоумевая, чем в это время могут заниматься их благоверные.Девушки нашего с Кэтрин возраста приезжали на многоместных автомобилях, из которых то и дело доносился истошный визг.– В складчину приехали, – тоном знатока отметила подруга.– Как это?– Они вместе арендуют дом, обычно недорогой, тысяч за тридцать – сорок…– Долларов? – опешил Патрик.– Ну да. Приезжают сюда каждый уик-энд, чтобы подцепить богатого мужа.– С удовольствием занялась бы вон той. – Я показала на неудачно осветленную блондинку.В этот момент у парковки затормозил «ровер», за рулем которого сидела сама Роксана Мидлбери.– Эге-гей! – закричала она, помахав рукой. Бриллиант на безымянном пальце на секунду затмил полуденное солнце.Я давно заметила, что посетительницы «Жан-Люка» делятся на две категории: те, на которых бриллианты смотрятся как придорожные камни, и те, кто умело сочетает дизайнерскую и массовую одежду. Причем изюминкой чаще всего бывает вещь, купленная чуть ли не на распродаже. Таким женщинам я искренне завидую, но, к сожалению, Роксана Мидлбери не из их числа.– Эге-гей! – снова закричала она. – Что, заждались?Мы сели в машину. В салоне новые кожаные чехлы и ни соринки, хотя у Роксаны двое маленьких детей.– Простите, – хозяйка выехала со стоянки и лихо свернула на шоссе номер 27, – Карлос уехал за Никки с Норой, Роза за руль не садится, а мне пришлось закончить пилатес, иначе бы мой инструктор меня убил!– Да нам и ждать не пришлось, – тихо сказала Кэтрин.– Не беспокойтесь, я вам все возмещу! – пообещала хозяйка.Так, что я вижу? Неужели у нее, бывшего инструктора по аэробике, целлюлит? Если Роксана узнает, то с ума сойдет и немедленно закажет липосакцию.– Ваше приглашение – такая честь! – начал Патрик. – Не стоит ни о чем…– У меня как раз есть три пригласительных на завтрашнюю вечеринку!Патрик подтолкнул меня локтем. Мы ведь на пляж собирались… Ужас, у меня нет с собой ничего элегантного!– Вечеринка будет не простая, а тематическая и называется «Хот-дог»! – восторженно верещала миссис Мидлбери.Мы выехали с шоссе на залитую солнцем дорогу, вдоль которой стояли аккуратные домики с черепичной крышей.– «Хот-дог»? – переспросила Кэтрин и украдкой подавила зевок. – Прошу прощения, в маршрутке было душновато.– При чем тут сосиски? – недоумевал Патрик.– Ха-ха-ха! Ну, ты даешь! – развеселилась Роксана. – Конечно, ни при чем! Мы устраиваем показ собачьей моды.За тонированными окнами дома становились все больше, равно как и лужайки с шелковистой, аккуратно постриженной травой.– Мой Клык будет в попоне от Бербери, – похвастала Роксана. Клык – белоснежная мальтийская болонка с розовым носиком. Его фотографии в «Жан-Люке» видели все, а совсем недавно миссис Мидлбери заказала потрет.– Ух ты!.. – вырвалось у меня. Что тут скажешь? В Нью-Хэмпшире собак заводят с какой-то целью: для охоты, защиты, ухода за слепыми. А здесь собачонка размером с крысу щеголяет в одежде от кутюр. – А в «Калвине Клайне» кто-нибудь будет? – решила пошутить я.– Наверное, пес Калвина, – задумчиво проговорила Роксана. – Конечно, будет смешно, если он оденет его, скажем, от Марка Джейкобса!«Ровер» свернул на широкую, мощенную плиткой улицу, и, лишь когда за нами захлопнулись ворота, я поняла, что это не улица, а подъездная аллея.– Ну, вот мы и прибыли! – пропела хозяйка.Патрик ткнул меня еще сильнее. Вообще-то нам нравится Роксана Мидлбери. На фоне клиенток, которые гоняют нас как служанок, таким образом повышая самооценку, она сущий ангел. Выйдя замуж за Эдгара Мидлбери, Роксана так и осталась инструктором по аэробике и прекрасно понимала, что ей очень повезло. Мистер Мидлбери был финансистом в третьем поколении, богатым, как Крез.Но мы даже не представляли, что на свете бывает нечто подобное. Листая глянцевые журналы, трудно представить истинный размер особняка или виллы. А тут высоченные изгороди, пруд с лебедями, а газонокосилка больше напоминает трактор.Вот тебе и коттедж!Наконец мы подъехали к особняку с резными деревянными дверями. Не дом, а французское шато!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58