И затем, к моему ужасу, богиня стала двигаться — словно она хотела заполучить меня к себе в живот. Я соскочил с ее большого тела и с криками стал пробивать себе дорогу сквозь нагромождение тканей.
Я сел на кровать. Мое путешествие в тайный мир изменило вещи, которые я видел в комнате. То, о чем я раньше думал, что это просто свалка одежды, стало разнообразием париков, шалей, нижнего белья, раскрашенных головных повязок, материалов из батика. Альманахи тайных обществ висели на стенах.
Улитки ползли по стенам, оставляя за собой мокрые следы. В шкафу были мужская одежда, черная трость для прогулок и пять зонтиков. Над шкафом висела табличка с напечатанными готическим шрифтом буквами: ВРЕМЯ БОГА САМОЕ ЛУЧШЕЕ. Еще выше на стене было повешено изображение распятого Христа и под ним другая надпись: ЗЛО, ТВОРИМОЕ МУЖЧИНАМИ. На стенах были также фотографии Мадам Кото с мужчиной. У него были живое лицо и печальные глаза, а на одной руке всего три пальца. Это была старая фотография, выцветшая от солнца и времени. Я не знал, как выбраться из лабиринта этих вещей. Я пошел к кровати, лег под зеленую сетку и заснул в лихорадочных мечтах этой комнаты.
Глава 7
Когда я проснулся, я чувствовал себя так, словно всю мою память стерли. Комната изменилась. Жирные тени крались по стенам. Будущее, еще не видимое, заполняло пространство. В воздухе ощущались силы, еще только набиравшие мощь. В глазах у меня зарябило от очертаний захваченных пленников, яичных белков в пробирках, из которых должны были вылупиться монстры, джиннов в темных бутылках, гомункулусов в гнездах летучих мышей. Везде были несформировавшиеся существа. В этом лесу теней скрывались пойманные призраки, против своей воли заключенные в чудовищные формы. Дождь прекратился, и только ветер продолжал греметь цинковой крышей. Я вышел из комнаты на цыпочках и закрыл за собой дверь. Я почувствовал себя другим. Я ощутил себя так, словно ветер будущего продул меня насквозь.
Проход был пуст. На заднем дворе кто-то пытался разжечь огонь из промокших дров. Запах был тяжелый. На землю опускался вечер. Небо было серое. На дворе полным полно луж.
С каждым шагом, приближавшим меня к бару Мадам Кото, я чувствовал, что наши жизни изменились.
В баре было темно. Когда я вошел в зал, то подумал, что там пусто. Я бесшумно пробрался к своему месту возле глиняного котла. Входная дверь была наполовину распахнута. Жужжали мухи, и я слышал, как геккон пробирается под столами. Присев, я увидел в темноте группу женщин. Они сидели прямо, лицом к входной двери. Вскоре они начали разговаривать.
— Когда же сюда проведут электричество, а?
— Откуда мне знать?
— Мадам Кото уже давно об этом говорит.
— Она стала политиком.
— Одни обещания.
— И разговоры.
— Когда-нибудь его проведут.
— И бар засияет.
— И однажды он превратится в отель.
— Но когда же он засияет?
— В один из дней.
— В один из дней я построю свой собственный отель.
— Как, интересно? Ты что, украдешь деньги?
— Политики дадут.
— Ты дашь политикам?
— А ты этого не делаешь?
— Не только я.
— А кто еще?
— Мадам Кото.
— Не называй ее имени. У нее везде уши.
— Я слышала, что она беременна.
— От кого же?
— Откуда мне знать? Я что, была там, когда они этим занимались?
— А что, вполне возможно.
— Все возможно в наше время.
— Кто сказал тебе, что она беременна?
— Да, откуда ты знаешь?
— Люди говорят.
— Люди всегда что-то говорят.
— Я не верю им.
— Люди говорят слишком много.
— Сплетня — самая дешевая проститутка.
— А сама-то?
— Я не такая уж дешевая.
— Да ты дешевле, чем дерьмо.
— А ты сама? Мужчины говорят, у тебя анус воняет.
— Твоя дырка тоже воняет.
— Да тебя петух может трахнуть.
— Крыса тебя трахала.
— А тебе собака вдула.
— Заткнись.
— Сама заткнись.
— Свинья отъячила твою мамочку.
— А твою мать поимел козел и получилась ты.
— Заткнись!
— Почему ты всем постоянно говоришь «заткнись»?
— И ты тоже заткнись!
На какое-то время женщины притихли. Порыв ветра стукнул входную дверь о наружную стену так, что затрещали петли. Затем короткими фразами женщины снова принялись обзывать друг друга, и их голоса были острее, чем битое стекло. Одна из них зажгла сигарету. В скучной перебранке то и дело воцарялись паузы, во время которых было слышно завывание ветра в ветвях деревьев. Затем на весь район свои трели стали выводить сверчки. Наконец, во время одной из пауз, вошла Мадам Кото, неся в руке лампу. Она выглядела громадой, проплывающей в воздухе, лицо ее сияло. Снаружи я увидел разносчика пальмового вина, его велосипед был перевязан веревками; бочонки вина, связанные вместе, свисали с багажника.
— Нет света? — спросила Мадам Кото.
Она подошла ко мне и посветила в глаза лампой.
— А ты уже поднялся, да?
— Да, спасибо вам.
— Чувствуешь себя получше?
— Да.
— Зачем ты трогал ведро с улитками?
— Я не трогал.
— Врун! Ты знаешь, сколько у меня ушло времени, чтобы их собрать? И многие все еще прячутся где-то. Почему ты постоянно приносишь мне неприятности? Тебя, наверно, послали в этот мир, чтобы наказать меня?
— Я не знаю.
— И ты залез в каждый угол в моей комнате.
— Нет.
— Что ты там нашел?
— Ничего.
— Что ты видел?
— Ничего.
Она долго смотрела на меня. Женщины не двигались. Нам были видны профили их лиц, повернутых к входной двери. Затем одна из женщин взглянула на меня.
— Когда ты пришел сюда?
— Я не помню.
— Лучше бы тебе начать собираться, — сказала Мадам Кото.
Я оставался на месте. Она подошла к стойке. Одна из женщин встала, вышла и вернулась с тремя лампами, которые она расставила на разные столики.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173