ТОП авторов и книг ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ
В наркомате иностранных дел знали о ситуации лишь в общих чертах, и документ этот отражает постоянное соперничество, если не сказать — вражду советских дипломатов тех лет и спецслужб СССР.
1 марта 1925 года, то есть в день открытия советского посольства в Японии, была отправлена следующая депеша.
Товарищу Крестинскому
Уважаемый товарищ!
Пожалуйста, не упускайте того полубуддиста-полукоммуниста, о котором вы мне в свое время писали, прислав его «доклад», и который связан с товарищем Астаховым. У нас до сих пор не было такого серьезного мостика в эти столь важные центры. Ни в коем случае не надо потерять эту возможность. Как именно мы ее используем, это потребует серьезного обсуждения и подготовки. Кто именно за отъездом товарища Астахова из Берлина47 будет этим заниматься? Надо это поручить кому-нибудь понимающему Восток и интересующемуся восточными делами.
Г.В. Чичерин
Нарком иностранных дел СССР
I.III. 1925 г.
Москва
Глава 6
В марте 1925 года Николай Константинович Рерих появляется в Сиккиме. Встреча с женой и сыном. Более чем радушная встреча с подполковником Бейли, но Николай Константинович чувствует некоторую настороженность в своем английском друге.
— Он что-то знает, — говорит вечером Елена Ивановна мужу. — Или догадывается.
Им еще не известно, что Трансгималайская экспедиция под пристальным наблюдением британской разведки, хотя подполковник Бейли, английский резидент, нанес Рерихам ответный дружеский визит. Между прочим («Посмотрите, какая в Штатах отличная гербовая бумага для документов!») показан американский экспедиционный паспорт, то есть «миссия Рериха» продолжается по намеченному маршруту под флагом североамериканских Соединенных Штатов.
Они спешат: проходит несколько дней, и экспедиция из Дарджилинга через Калькутту (здесь Рерих прощается со своим «научным секретарем» Шибаевым — у Горбуна срочные дела в Европе) перебрасывается в западные Гималаи, в столицу Кашмира Сринигар.
В нашем повествовании не будет подробного описания этого грандиозного подвижнического и безусловно героического путешествия Рерихов, его перипетий, гигантской работы — этнографической, культуроведческой, археологической, историко-исследовательскои и прочей — проделанной ими на всем пути, растянувшемся на десятки тысяч километров; не будет перечисления бесчисленных городов, поселений, монастырей, исторических местностей (по которым «прошел Будда»), описания неповторимой величественной красоты Гималаев — гор, долин, водопадов; не будет перечисления народностей, населяющих эти земли, и их религий; путешественники много раз достигали мест, куда действительно не ступала до сих пор нога европейца. И все это в дальнейшем найдет отражение в сотнях картин Николая Константиновича (наброски делаются буквально в седле и в палатке, под завывание высокогорной метели или крики шакалов, вплотную подошедших к лагерю экспедиции), в собранных коллекциях, записях и отца, и сына. Тех, кто захочет подробно познакомиться с историей и географией Трансгималайской экспедиции Рерихов, я, автор этого во многом драматического (во всяком случае, для меня) романа, адресую к трем книгам: Николай Рерих, «Алтай — Гималаи»; Юрий Рерих, «По тропам срединной Азии»; К. Н. Рябинин, «Развенчанный Тибет». Но лучше всего обратиться к этим чрезвычайно интересным сочинениям — пусть не упрекнут меня читатели в нескромности — после прочтения беллетризированного исследования феномена Николая Рериха, которое сейчас вы держите в руках: без этого чтения многое, скрытое в подтексте этих книг или зашифрованное, останется для вас непонятным. На примерах из дневника Николая Константиновича «Алтай — Гималаи» в этом скоро можно будет убедиться.
…Итак, первая долгая остановка — Сринигар, столица индийского княжества Кашмир. Рерих спешит к монгольской границе, по намеченному маршруту (для подполковника Бейли), на самом деле к советско-китайской «разделительной полосе». И первая задержка: дальнейшее продвижение экспедиции к Леху, столице княжества Ладак, всячески тормозит местная британская администрация в лице резидента правительства Его Величества короля Георга V в Кашмире Джона Бари Вуда.
Из письма Рериха Владимиру Анатольевичу Шибаеву, написанного 1 апреля 1925 года: «Привет с озер Кашмира. Холодно. Лежит снег. Вчера нашу лодку чуть не разбило бурей, но вдруг наступила тишина, и мы успели до нового шквала укрыться в речку. Перед нами лежит дорога на Гилгит. Боремся за разрешение идти в Ладак. Масса препятствий. Сражаемся…»
Необходим краткий комментарий к этому письму.
Озеро, по которому вроде бы совершили небольшую прогулку Рерихи, называется Вулар. На его берегу расположена живописная деревня Балдипур. Николай Константинович Рерих обратил внимание жены: «Посмотри, Лада: как гармонично сливаются эти хижины с ландшафтом». — «Действительно, дорогой, прелесть». Между тем от этой деревни начиналась стратегическая трасса через Гилгит на Сарыкол, а дальше прямой путь в соседний Кашгар и к границе с Советским Союзом. Но эта дорога для наших путешественников была закрыта. В своем дневнике Рерих — наверно, со вздохом — записывает: «Гилгит и Читрол берегутся особо. Если трудно идти на Ладак, то Гилгит и Читрол всегда под особым запретом».
Нет, невозможно удержаться! Давайте посмотрим, в каком идиллическом и, надо сказать, отлично написанном тексте растворены две фразы, ключевые для понимания происходящего: «На северо-востоке озера Вулар горы сходятся. В этом проходе какая-то зовущая убедительность. Само селение Балдипур уже имеет какой-то особый характер.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192
1 марта 1925 года, то есть в день открытия советского посольства в Японии, была отправлена следующая депеша.
Товарищу Крестинскому
Уважаемый товарищ!
Пожалуйста, не упускайте того полубуддиста-полукоммуниста, о котором вы мне в свое время писали, прислав его «доклад», и который связан с товарищем Астаховым. У нас до сих пор не было такого серьезного мостика в эти столь важные центры. Ни в коем случае не надо потерять эту возможность. Как именно мы ее используем, это потребует серьезного обсуждения и подготовки. Кто именно за отъездом товарища Астахова из Берлина47 будет этим заниматься? Надо это поручить кому-нибудь понимающему Восток и интересующемуся восточными делами.
Г.В. Чичерин
Нарком иностранных дел СССР
I.III. 1925 г.
Москва
Глава 6
В марте 1925 года Николай Константинович Рерих появляется в Сиккиме. Встреча с женой и сыном. Более чем радушная встреча с подполковником Бейли, но Николай Константинович чувствует некоторую настороженность в своем английском друге.
— Он что-то знает, — говорит вечером Елена Ивановна мужу. — Или догадывается.
Им еще не известно, что Трансгималайская экспедиция под пристальным наблюдением британской разведки, хотя подполковник Бейли, английский резидент, нанес Рерихам ответный дружеский визит. Между прочим («Посмотрите, какая в Штатах отличная гербовая бумага для документов!») показан американский экспедиционный паспорт, то есть «миссия Рериха» продолжается по намеченному маршруту под флагом североамериканских Соединенных Штатов.
Они спешат: проходит несколько дней, и экспедиция из Дарджилинга через Калькутту (здесь Рерих прощается со своим «научным секретарем» Шибаевым — у Горбуна срочные дела в Европе) перебрасывается в западные Гималаи, в столицу Кашмира Сринигар.
В нашем повествовании не будет подробного описания этого грандиозного подвижнического и безусловно героического путешествия Рерихов, его перипетий, гигантской работы — этнографической, культуроведческой, археологической, историко-исследовательскои и прочей — проделанной ими на всем пути, растянувшемся на десятки тысяч километров; не будет перечисления бесчисленных городов, поселений, монастырей, исторических местностей (по которым «прошел Будда»), описания неповторимой величественной красоты Гималаев — гор, долин, водопадов; не будет перечисления народностей, населяющих эти земли, и их религий; путешественники много раз достигали мест, куда действительно не ступала до сих пор нога европейца. И все это в дальнейшем найдет отражение в сотнях картин Николая Константиновича (наброски делаются буквально в седле и в палатке, под завывание высокогорной метели или крики шакалов, вплотную подошедших к лагерю экспедиции), в собранных коллекциях, записях и отца, и сына. Тех, кто захочет подробно познакомиться с историей и географией Трансгималайской экспедиции Рерихов, я, автор этого во многом драматического (во всяком случае, для меня) романа, адресую к трем книгам: Николай Рерих, «Алтай — Гималаи»; Юрий Рерих, «По тропам срединной Азии»; К. Н. Рябинин, «Развенчанный Тибет». Но лучше всего обратиться к этим чрезвычайно интересным сочинениям — пусть не упрекнут меня читатели в нескромности — после прочтения беллетризированного исследования феномена Николая Рериха, которое сейчас вы держите в руках: без этого чтения многое, скрытое в подтексте этих книг или зашифрованное, останется для вас непонятным. На примерах из дневника Николая Константиновича «Алтай — Гималаи» в этом скоро можно будет убедиться.
…Итак, первая долгая остановка — Сринигар, столица индийского княжества Кашмир. Рерих спешит к монгольской границе, по намеченному маршруту (для подполковника Бейли), на самом деле к советско-китайской «разделительной полосе». И первая задержка: дальнейшее продвижение экспедиции к Леху, столице княжества Ладак, всячески тормозит местная британская администрация в лице резидента правительства Его Величества короля Георга V в Кашмире Джона Бари Вуда.
Из письма Рериха Владимиру Анатольевичу Шибаеву, написанного 1 апреля 1925 года: «Привет с озер Кашмира. Холодно. Лежит снег. Вчера нашу лодку чуть не разбило бурей, но вдруг наступила тишина, и мы успели до нового шквала укрыться в речку. Перед нами лежит дорога на Гилгит. Боремся за разрешение идти в Ладак. Масса препятствий. Сражаемся…»
Необходим краткий комментарий к этому письму.
Озеро, по которому вроде бы совершили небольшую прогулку Рерихи, называется Вулар. На его берегу расположена живописная деревня Балдипур. Николай Константинович Рерих обратил внимание жены: «Посмотри, Лада: как гармонично сливаются эти хижины с ландшафтом». — «Действительно, дорогой, прелесть». Между тем от этой деревни начиналась стратегическая трасса через Гилгит на Сарыкол, а дальше прямой путь в соседний Кашгар и к границе с Советским Союзом. Но эта дорога для наших путешественников была закрыта. В своем дневнике Рерих — наверно, со вздохом — записывает: «Гилгит и Читрол берегутся особо. Если трудно идти на Ладак, то Гилгит и Читрол всегда под особым запретом».
Нет, невозможно удержаться! Давайте посмотрим, в каком идиллическом и, надо сказать, отлично написанном тексте растворены две фразы, ключевые для понимания происходящего: «На северо-востоке озера Вулар горы сходятся. В этом проходе какая-то зовущая убедительность. Само селение Балдипур уже имеет какой-то особый характер.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192