ТОП авторов и книг ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ
Да и наше — в двух шагах. Не забыли?
— Не забыл, — раздраженно сказал художник. — Унтер-ден-Линден, шестьдесят три.
— Прекрасно! У вас, Николай Константинович, великолепная память. Я давно это отметил. Итак… Завтра в двенадцать часов дня вас ждут в нашем посольстве. Единственная просьба: будете неторопливо идти к нам — осторожно понаблюдайте, нет ли за вами хвоста. Вас здесь никто не должен обнаружить: ни немцы, ни японцы, ни англичане. Особенно англичане. Всяческих удач вам!
Владимир Анатольевич, не попрощавшись, резко повернулся, быстро зашагал прочь, и через мгновение его горб исчез в толпе прохожих.
И все-таки на следующий день, отправляясь из отеля «Аделон» в советское посольство, он не мог преодолеть себя: неторопливо не получалось — ноги несли сами. Правда, Николай Константинович несколько раз смотрел назад через плечо, озирался по сторонам — положительно никто его не сопровождал, к тому же улица в этот полуденный час была пустынна.
Тем не менее, он почти вбежал по парадным ступеням подъезда, над которым нависал балкон, конечно же, серый, мрачный, с кариатидами, и величественный швейцар еле успел распахнуть перед ним дверь.
— Добрый день, товарищ Рерих! — встретил его в просторном вестибюле с мраморными колоннами холодно-вежливый молодой человек в строгом черном костюме, в белоснежной рубашке, при галстуке. — Прошу следовать за мной!
Через несколько минут он входил в просторный кабинет аскетического вида: большой письменный стол с несколькими телефонными аппаратами, два столика поменьше по углам комнаты, простые канцелярские стулья, голые стены. Только над письменным столом — портрет Ленина: огромный лысый череп, монгольские скулы, хитрый, резкий прищур злых глаз.
Навстречу Рериху шел по вытертой ковровой дорожке высокий стройный человек лет пятидесяти с интеллигентным замкнутым лицом: большой лоб, прямой, немного удлиненный нос; умные грустные глаза под стеклами очков в тонкой оправе, черные усы, черная бородка клинышком, и во всем облике этого человека было что-то от земского врача дореволюционных сгинувших времен.
— Здравствуйте, Николай Константинович! Чрезвычайно рад нашему знакомству, — краткое, дружеское рукопожатие. — Разрешите представиться: Николай Николаевич Крестинский46. Прошу, присаживайтесь!
— Только одна просьба, Николай Николаевич, — Рерих волновался, и его злило то, что он не может унять свое волнение. — Сведения, которыми я обладаю… И надеюсь, мои соображения… Все это имеет огромное значение для…— он постарался придать своему голосу официальное величие,-… для верного понимания тех процессов, которые сейчас происходят в Индии, Китае и Тибете.
— Особенно в Тибете, — подсказал, улыбнувшись, советский посол в Германии.
— Да! В Тибете. Правильно поняв эти процессы, Россия сумеет успешно проводить там свою политику, основанную на умном сочетании двух идеологий…
— Так в чем заключается просьба, Николай Константинович? — вежливо перебил посол.
— Я прошу запротоколировать все, что я скажу, и передать эти сведения наркому иностранных дел товарищу Чичерину.
— Я с удовольствием выполню вашу просьбу! — с непонятным облегчением сказал Крестинский и, быстро подойдя к двери, которая находилась в углу (на нее живописец не обратил внимания: она была выкрашена той же краской, что и стены — светло-коричневой), приоткрыл ее и сказал:
— Георгий Александрович! Зайдите, пожалуйста. И бумагу захватите.
Высокий хулой человек лет тридцати в полувоенном кителе возник мгновенно, с пачкой писчей бумаги, листами копирки и несколькими остро отточенными карандашами.
— Разрешите представить, Николай Константинович: наш сотрудник отдела дипломатической информации, референт по восточным странам Георгий Александрович Астахов.
Молодой человек по-военному коротко кивнул — руки его были заняты бумагой и карандашами. Рерих встретился с быстрым изучающим взглядом серых глаз.
Товарищ Крестинский опустил еще один титул Астахова — он являлся по совместительству сотрудником ОГПУ, и тоже по восточным вопросам.
Все трое расположились вокруг небольшого стола в углу кабинета.
— Что же; Николай Константинович, мы вас внимательно слушаем.
…Теперь лишь одна цитата из этого чрезвычайно важного для понимания Рериха документа. Вот она:
Оккупация англичанами Тибета продолжается непрерывно и систематически. Английские войска просачиваются небольшими кучками, отделяясь под каким-нибудь предлогом от проходящих вблизи границы частей, например, от экспедиционных отрядов, идущих на Эверест. Весь процесс оккупации производится с максимальной тактичностью и при учете настроения населения. В Тибете англичане ведут усиленную пропаганду против СССР, эксплуатируя невежество и раздувая нелепые слухи об антирелигиозной деятельности большевиков (подчеркнуто мною — прошу читателей запомнить эту фразу. — И.М.), от якобы жестоком преследовании ими национальных меньшинств в Туркестане.
И теперь два основных положения этого цитируемого документа.
Первое. Многие религиозных деятели, учителя-махатмы, с которыми мы лично знакомы — как в Индии, так и в Тибете, находящиеся в оппозиции к английским властям, более того, возглавляющие освободительную борьбу своих народов против колониального гнета, с надеждой смотрят на Советский Союз, верят в его освободительную миссию на Востоке и видят в нем могучую силу, на которую в своей справедливой миссии могут опереться.
Второе. Поскольку в коммунистической доктрине и философии буддизма много общего, и конечная цель обоих учений — создание справедливого общества на земле, в котором община играет доминирующую роль (и в этом некая объединяющая основа исторических и нравственных корней двух великих народов, русского и индийского, — да, это одна из сокровенных мыслей Н.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192
— Не забыл, — раздраженно сказал художник. — Унтер-ден-Линден, шестьдесят три.
— Прекрасно! У вас, Николай Константинович, великолепная память. Я давно это отметил. Итак… Завтра в двенадцать часов дня вас ждут в нашем посольстве. Единственная просьба: будете неторопливо идти к нам — осторожно понаблюдайте, нет ли за вами хвоста. Вас здесь никто не должен обнаружить: ни немцы, ни японцы, ни англичане. Особенно англичане. Всяческих удач вам!
Владимир Анатольевич, не попрощавшись, резко повернулся, быстро зашагал прочь, и через мгновение его горб исчез в толпе прохожих.
И все-таки на следующий день, отправляясь из отеля «Аделон» в советское посольство, он не мог преодолеть себя: неторопливо не получалось — ноги несли сами. Правда, Николай Константинович несколько раз смотрел назад через плечо, озирался по сторонам — положительно никто его не сопровождал, к тому же улица в этот полуденный час была пустынна.
Тем не менее, он почти вбежал по парадным ступеням подъезда, над которым нависал балкон, конечно же, серый, мрачный, с кариатидами, и величественный швейцар еле успел распахнуть перед ним дверь.
— Добрый день, товарищ Рерих! — встретил его в просторном вестибюле с мраморными колоннами холодно-вежливый молодой человек в строгом черном костюме, в белоснежной рубашке, при галстуке. — Прошу следовать за мной!
Через несколько минут он входил в просторный кабинет аскетического вида: большой письменный стол с несколькими телефонными аппаратами, два столика поменьше по углам комнаты, простые канцелярские стулья, голые стены. Только над письменным столом — портрет Ленина: огромный лысый череп, монгольские скулы, хитрый, резкий прищур злых глаз.
Навстречу Рериху шел по вытертой ковровой дорожке высокий стройный человек лет пятидесяти с интеллигентным замкнутым лицом: большой лоб, прямой, немного удлиненный нос; умные грустные глаза под стеклами очков в тонкой оправе, черные усы, черная бородка клинышком, и во всем облике этого человека было что-то от земского врача дореволюционных сгинувших времен.
— Здравствуйте, Николай Константинович! Чрезвычайно рад нашему знакомству, — краткое, дружеское рукопожатие. — Разрешите представиться: Николай Николаевич Крестинский46. Прошу, присаживайтесь!
— Только одна просьба, Николай Николаевич, — Рерих волновался, и его злило то, что он не может унять свое волнение. — Сведения, которыми я обладаю… И надеюсь, мои соображения… Все это имеет огромное значение для…— он постарался придать своему голосу официальное величие,-… для верного понимания тех процессов, которые сейчас происходят в Индии, Китае и Тибете.
— Особенно в Тибете, — подсказал, улыбнувшись, советский посол в Германии.
— Да! В Тибете. Правильно поняв эти процессы, Россия сумеет успешно проводить там свою политику, основанную на умном сочетании двух идеологий…
— Так в чем заключается просьба, Николай Константинович? — вежливо перебил посол.
— Я прошу запротоколировать все, что я скажу, и передать эти сведения наркому иностранных дел товарищу Чичерину.
— Я с удовольствием выполню вашу просьбу! — с непонятным облегчением сказал Крестинский и, быстро подойдя к двери, которая находилась в углу (на нее живописец не обратил внимания: она была выкрашена той же краской, что и стены — светло-коричневой), приоткрыл ее и сказал:
— Георгий Александрович! Зайдите, пожалуйста. И бумагу захватите.
Высокий хулой человек лет тридцати в полувоенном кителе возник мгновенно, с пачкой писчей бумаги, листами копирки и несколькими остро отточенными карандашами.
— Разрешите представить, Николай Константинович: наш сотрудник отдела дипломатической информации, референт по восточным странам Георгий Александрович Астахов.
Молодой человек по-военному коротко кивнул — руки его были заняты бумагой и карандашами. Рерих встретился с быстрым изучающим взглядом серых глаз.
Товарищ Крестинский опустил еще один титул Астахова — он являлся по совместительству сотрудником ОГПУ, и тоже по восточным вопросам.
Все трое расположились вокруг небольшого стола в углу кабинета.
— Что же; Николай Константинович, мы вас внимательно слушаем.
…Теперь лишь одна цитата из этого чрезвычайно важного для понимания Рериха документа. Вот она:
Оккупация англичанами Тибета продолжается непрерывно и систематически. Английские войска просачиваются небольшими кучками, отделяясь под каким-нибудь предлогом от проходящих вблизи границы частей, например, от экспедиционных отрядов, идущих на Эверест. Весь процесс оккупации производится с максимальной тактичностью и при учете настроения населения. В Тибете англичане ведут усиленную пропаганду против СССР, эксплуатируя невежество и раздувая нелепые слухи об антирелигиозной деятельности большевиков (подчеркнуто мною — прошу читателей запомнить эту фразу. — И.М.), от якобы жестоком преследовании ими национальных меньшинств в Туркестане.
И теперь два основных положения этого цитируемого документа.
Первое. Многие религиозных деятели, учителя-махатмы, с которыми мы лично знакомы — как в Индии, так и в Тибете, находящиеся в оппозиции к английским властям, более того, возглавляющие освободительную борьбу своих народов против колониального гнета, с надеждой смотрят на Советский Союз, верят в его освободительную миссию на Востоке и видят в нем могучую силу, на которую в своей справедливой миссии могут опереться.
Второе. Поскольку в коммунистической доктрине и философии буддизма много общего, и конечная цель обоих учений — создание справедливого общества на земле, в котором община играет доминирующую роль (и в этом некая объединяющая основа исторических и нравственных корней двух великих народов, русского и индийского, — да, это одна из сокровенных мыслей Н.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192