– Так мы никому ничего не скажем? И не покажем рясу? Еще вчера я ответила бы: «Мы непременно расскажем все мистеру Редверзу», но сегодня все изменилось. Я больше не верила Саймону, а значит – не верила никому.– Пока нет, Мэри-Джейн, – промолвила я. – Но главное вещественное доказательство у нас в руках Я спрячу рясу в платяной шкаф и запру на ключ, чтобы никто не стащил.– А что потом, мадам?Я взглянула на часы над камином. Они показывали семь часов.– Если ты задержишься здесь дольше, тебя хватятся. Я снова лягу в постель, а ты принесешь мне завтрак, как обычно, а потом горячую воду. А я пока подумаю, что нам делать дальше.– Слушаю, мадам.И Мэри-Джейн ушла.После завтрака меня пришла проведать Рут.– У тебя усталый вид, – отметила она. – Вчера был тяжелый день.– Я и в самом деле чувствую себя неважно.– По-моему, сегодня тебе стоит полежать. Я позабочусь о том, чтобы тебе не докучали. Если будешь в силах, спустишься к обеду. Гостей не будет, только свои. Агарь и Саймон отбывают завтра рано утром. Экипаж всегда приезжает за ними в половине десятого.– Да, я с удовольствием отдохну.Весь день я пролежала в постели, еще и еще раз обдумывая события, в результате которых мне удалось обнаружить рясу. Я припомнила все, начиная со дня встречи с Габриелем и Пятницей. Габриель, несомненно, знал, что камень упал со стены не случайно, что это было покушение на его жизнь, и он боялся. Женившись на мне, он надеялся, что я помогу ему одолеть неизвестного врага. Следующее важное звено – вечер накануне гибели Габриеля, когда Пятница учуял чье-то присутствие в коридоре. Видимо, первоначально убийство намечалось на ту ночь и только присутствие Пятницы спасло тогда Габриеля. После этого Пятницу убили, чтобы он не смог снова помешать преступнику. Сара знала об этом и изобразила мертвого Пятницу на своем гобелене. Может быть, ей известно что-то еще?После смерти Габриеля я не представляла интереса для убийцы, пока не обнаружилось, что у меня будет ребенок. Идея представить меня сумасшедшей, видимо, возникла после того, как доктор Смит сообщил Роквеллам о пациентке Ворствистла по имени Кэтрин Кордер.Что за дьявольский ум стоял за этим планом! Едва ли он намеревался упрятать меня в Ворствистл, скорее – объявить помешанной и инсценировать самоубийство до рождения ребенка. Но почему я думаю об этом плане в прошедшем времени? Он существует и сейчас. Скоро убийца обнаружит исчезновение рясы, и как он тогда поступит? Наверняка станет действовать, не теряя времени.Я не знала, на что решиться. Уехать в Глен-Хаус? Но как осуществить это в тайне от всех? Если же я объявлю о своем отъезде, это лишь подстегнет убийцу. Он сделает все, чтобы я не покинула этот дом живой.Я думала о них – о Люке и Саймоне. Нет, только не Саймон! Конечно же, это Люк, а Дамарис ему помогает...Дамарис! Но разве вчера вечером я не убедилась, что она встречается не с Люком, а с Саймоном?Мои мысли метались, как мышь в клетке. Слава Богу, я нашла рясу. Каким счастьем было бы поделиться этой новостью с Саймоном! – Но нет, теперь мне едва ли придется чем-нибудь с ним делиться. И опять, как у колодца в Нэсборо, когда вода стекала по моим пальцам, я молила: «Только не Саймон! Пожалуйста, пусть это будет не Саймон!»
Вечером я встала, оделась и вышла к обеду, поданному, как и накануне, в холле. Саймон был заботлив и предупредителен, я же, хотя старалась держаться как ни в чем ни бывало, не смогла скрыть, что мое отношение к нему переменилось. За столом мы сидели рядом.– Мне очень жаль, – сказал Саймон, – что сегодня я совсем не видел вас. Я думал, мы поедем на прогулку – вы, я и бабушка.– Не слишком ли сегодня холодно для миссис Редверз?– Наверняка, но она ни за что в этом не призналась бы. Она тоже расстроилась.– Вы могли бы пригласить других.– Без вас прогулка потеряла для меня свою прелесть.– Думаю, Дамарис не отказалась бы составить вам компанию.Он засмеялся и сказал, понизив голос:– Мне надо кое-что рассказать вам об этом. Я вопросительно взглянула на него.– Я же вижу, что вы заметили. Что поделаешь, часто приходится идти к цели окольными путями.– Вы изъясняетесь загадками.– Ничего удивительного – ведь мы ввязались в такое загадочное дело.Я отвернулась от Саймона, так как мне вдруг показалось, что Люк прислушивается к нашему разговору; к счастью, в это время тетя Сара громко разглагольствовала о праздниках прошедших лет, почти дословно повторяя свои вчерашние воспоминания, но прилагая все усилия, чтобы никто не пропустил ни слова.После обеда мы перешли в гостиную на втором этаже. Я устроилась возле сэра Мэтью и весь вечер беседовала с ним, не обращая внимания на раздосадованные взгляды, которые бросал на меня Саймон.Как и вчера, я рано удалилась к себе. Не прошло и пяти минут, как в дверь моей спальни постучали.– Войдите! – сказала я, и в комнату скользнула Сара. Улыбнувшись мне своей странной заговорщической улыбкой, она проговорила, оправдываясь за вторжение:– Ты же говорила, что тебе интересно... Вот я и решила...– О чем вы?– Я поняла, как мне закончить тот гобелен.– Могу я взглянуть?– Конечно, потому я и пришла. Пойдем?Я с готовностью согласилась. Выйдя в коридор, тетя Сара приложила палец к губам.– Не хочу, чтобы нас слышали, – объяснила она. – Они еще в гостиной, ведь сегодня День подарков, можно посидеть подольше. Ты-то ушла пораньше, а остальные...Мы поднялись по лестнице и прошли в восточное крыло. Здесь было очень тихо, и я поежилась – то ли от холода, то ли от страха. Тетя Сара радостно семенила впереди, словно ребенок, которому не терпится похвастать новой игрушкой. Войдя в рабочую комнату, она торопливо зажгла свечи, подбежала к шкафу, вытащила кусок полотна и развернула его, как и в прошлый раз, держа возле груди.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89