Я отошла от Саймона, боясь нахлынувших на меня чувств. Приблизившись к окну, я взглянула в него, думая об обитателях этого печального места. Вот это и есть весь их мир. Они смотрят на эти сады и луга – если, конечно, им позволено, – и это все, что они знают о жизни. Многие из них проводят в заточении долгие годы... например, семнадцать лет. А может, они не видят даже этого...Время тянулось мучительно медленно, но наконец швейцар вернулся и сказал:– Пройдите за мной, пожалуйста.Мы последовали за ним вверх по лестнице, затем по коридору. Я заметила, что окна здесь забраны толстыми прутьями, и вздрогнула, до того это напоминало тюрьму.Швейцар постучал в дверь с надписью «Управляющий» «Войдите», – раздался голос из-за двери; Саймон решительно взял меня под локоть и втолкнул внутрь.Холодная унылая комната; голые стены выкрашены белой краской, мебель обтянута блестящей клеенкой, за столом человек с усталым землистым лицом и неприветливым взглядом.– Прошу вас, садитесь, – предложил он, когда швейцар вышел. – Насколько я понял, дело ваше не терпит отлагательств?– И имеет для нас важное значение, – подтвердил Саймон. Тут заговорила я.– Спасибо за то, что вы согласились нас принять. Я – миссис Роквелл, однако до замужества мое имя было Кэтрин Кордер.– Ах вот как... – Понимание, отразившееся на его лице, было тяжким ударом, поколебавшим мои надежды.– В вас есть пациентка с таким же именем? – спросила я. – Да.Я взглянула на Саймона, не в силах говорить, ибо язык мой прилип к гортани, горло свела судорога.– Видите ли, – пришел мне на выручку Саймон, – миссис Роквелл только недавно узнала о том, что здесь содержится некая Кэтрин Кордер, и у нее есть основания полагать, что эта женщина – ее мать, которую она считала умершей. Натурально, она хотела бы выяснить, так ли это.– Как вы понимаете, мы не вправе разглашать сведения о наших пациентах.– Мы это понимаем, но ведь речь идет о ближайших родственниках.– В таком случае сначала надо доказать родство.– Мое девичье имя – Кэтрин Кордер, – выпалила я. – Мой отец – Мервин Кордер из Глен-Хауса, что в местечке Гленгрин возле Хэрроугейта. Пожалуйста, скажите мне правду: ваша пациентка, которая носит то же имя, что и я, – моя мать?Поколебавшись, управляющий сказал:– Могу сообщить вам только, что у нас есть пациентка с такими именем и фамилией, кстати, не столь уж редкими. Уверен, что ваш отец мог бы ответить на вопрос, который вы задаете мне.Я взглянула на Саймона, и он снова вмешался.– Мне казалось, что столь близкое родство дает право на получение подобных сведений.– Как я уже говорил, родство прежде надо доказать. Мне не хотелось бы обманывать доверие родственников больной, вверивших ее моему попечению.– Скажите хотя бы, – в отчаянии взмолилась я, – муж этой женщины навещает ее каждый месяц?– Многих наших пациентов навещают регулярно. Управляющий окинул нас холодным взором, и я поняла, что он непреклонен. Даже Саймон ничего не мог с ним поделать.– Не могла бы я увидеть... – начала было я. Но управляющий в ужасе взмахнул рукой.– И речи быть не может, – отрезал он. – Ни под каким видом.Саймон беспомощно посмотрел на меня.– Остается только один выход, – проговорил он, – ты должна написать отцу.– Полагаю, вы правы, – заявил управляющий и встал, давая понять, что потратил на нас достаточно времени. – Пациентку поместил сюда муж, и если он даст вам разрешение увидеться с ней, мы не станем возражать – разумеется, при условии, что она будет в состоянии принимать посетителей. Больше я ничем не могу вам помочь.Он дернул шнурок звонка, и на пороге вырос швейцар, проводивший нас к экипажу.Я была расстроена и подавлена. Проехав в полном молчании примерно милю, Саймон остановил лошадей. По обочинам дороги густо росли деревья; должно быть, летом их кроны образовывали над аллеей зеленый свод, но сейчас сквозь черные ветви виднелось серо-голубое небо, по которому бежали гонимые холодным ветром облака.Но я не чувствовала ветра, Саймон, судя по всему, тоже. Повернувшись ко мне, он положил руку на спинку сиденья сзади меня, не прикасаясь к моим плечам.– Вы огорчены, – заметил он.– А как вы думаете?– Мы ничего не узнали.– Мы узнали вполне достаточно. У них действительно есть пациентка по имени Кэтрин Кордер. Управляющий это подтвердил.– Возможно, она не имеет к вам никакого отношения.– Таких совпадений не бывает. Я ведь рассказывала вам, что мой отец имел обыкновение раз в месяц куда-то уезжать? Мы не знали куда, я даже думала, что он ездит к женщине. – Я хрипло рассмеялась. – А оказывается, он ездил в Ворствистл.– Вы уверены?– Да. К тому же доктор Смит видел ее историю болезни и утверждает, что она моя мать.Несколько секунд Саймон молчал, потом проговорил:– Это так непохоже на вас, Кэтрин, – впадать в отчаяние.Я заметила, что он опустил слово «миссис», – видимо, это означало новую фазу в наших отношениях.– А вы на моем месте не впали бы в отчаяние?– Лучший способ справиться с тем, что вас пугает, – подойти к этому вплотную и взглянуть в лицо.– Именно это я и делаю.– Чего вы опасаетесь больше всего?– Того, что еще одна Кэтрин Кордер попадет в сумасшедший дом и ее ребенок родится там.– Ну, этого мы не допустим. Да и кто может отправить вас туда? Это не так просто сделать.– Но и не так уж сложно, особенно если врач подтвердит, что там мне самое место.– Глупости! В жизни не видал никого разумнее вас. Вы так же нормальны, как я.– Я не сумасшедшая, Саймон, не сумасшедшая!.. – горячо вскричала я.Он взял мои руки и, к моему изумлению – ибо до сего момента я не подозревала, что он способен на подобные жесты по отношению ко мне, – поцеловал их, так что я ощутила жар его губ сквозь перчатки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89