Я вернулась к себе. В смятении я забыла запереть двери, однако ночные посетители не потревожили моего одиночества. В ту ночь я окончательно осознала глубину своих чувств, я кляла себя за то, что дала им волю, не распознала вовремя любовь под маской неприязни. Я не могла простить Саймону того, что он не оценил меня. Я была уязвлена этим, ибо нуждалась в его высокой оценке.В ту ночь я узнала, как из сильной любви вырастает ненависть; я поняла, что зарождение ненависти к мужчине должно насторожить женщину, ибо это может означать, что она слишком увлечена им.Обманщик, думала я, пытаясь отогнать от себя воспоминания о его свидании с Дамарис, заглушить звук его голоса, нежного и пылкого. Да кто он такой? Обычный сельский донжуан, который волочится за каждой юбкой. Я просто подвернулась ему под руку. Какая же я дура! И какую ненависть вызывает в нас тот, кто стал причиной нашей глупости. Ненависть и любовь, ибо бывают моменты, когда их невозможно разделить. 7 В ту ночь я спала беспокойно, а под утро меня разбудила Мэри-Джейн. В комнате было еще темно, и она держала в руках зажженную свечу.– Мэри-Джейн! – удивилась я. – Который час?– Шесть, мадам.– Но зачем...– Я хотела рассказать вам вчера, но из-за всей этой праздничной суматохи не успела. Кажется, я его нашла, мадам, – вчера, когда мы украшали холл.Я села в постели и воскликнула:– Мэри-Джейн! Уж не хочешь ли ты сказать, что обнаружила потайной ход?– Похоже, что так, мадам. Он в галерее – в чулане. Я заметила, что между двумя досками в полу широкая щель. Понятное дело, я удивилась, просунула в нее пальцы, ухватила край доски и потянула. Так вот, доска легко подымается, а под ней – пусто. Я туда посветила свечкой и увидела ступеньки! Они ведут вниз. Но туг меня позвал Уильям, я быстренько опустила доску и не стала никому ничего говорить. Хотела пойти прямо к вам, да только мне пришлось помогать на кухне, и я уже до самого вечера не смогла улизнуть, но у меня из головы не шли эти ступеньки.– Пойдем туда немедленно!– Я знала, что вы захотите посмотреть.– В доме кто-нибудь встал?– Только слуги, мадам, но они в другом крыле. Еще с полчаса в холле никого не будет.– Нам придется поторопиться, – решительно заявила я. – Надо проверить, куда ведет эта лестница.– Может, вы оденетесь, мадам?– Нет времени. Я наброшу плащ прямо на ночную рубашку.Итак, мы с Мэри-Джейн тихо вышли из моей спальни и проскользнули на галерею менестрелей. Я слегка побаивалась, что вдруг откуда-нибудь появится Люк, но на этот раз я была не одна и он не смог бы причинить мне вред.Я была взволнована, ибо наконец мне удалось найти неопровержимое доказательство своей правоты. Никто, кроме Мэри-Джейн, не знал об этом, а ей я полностью доверяла.В доме стояла такая тишина, что собственные шаги казались мне оглушительными, хотя на ногах у меня были мягкие домашние туфли. Однако мы благополучно добрались до галереи, никого не разбудив.Осторожно притворив за собой дверь на галерею, Мэри-Джейн открыла чулан и показала мне щель в полу. Передав мне свечу, она опустилась на колени и подняла одну из досок, которая на самом деле являлась хитро замаскированной крышкой люка.Наклонившись над черным провалом, я поднесла к нему свечу и увидела уходившие вниз ступеньки, о которых говорила Мэри-Джейн. Мне очень хотелось спуститься туда прямо сейчас и исследовать подземный ход, однако верхняя ступенька находилась на изрядном расстоянии от пола, а прыгать в моем положении было рискованно.Но Мэри-Джейн была сильной и ловкой девушкой. Я повернулась к ней.– Полезай вниз, – сказала я, – а я посвечу тебе. Когда спустишься, просто оглядись и скажи мне, что ты видишь.Мэри-Джейн слегка побледнела, однако не захотела показаться трусихой и после секундного колебания спустилась в люк. Когда она стала ногами на лестницу, я дала ей свечу.– Здесь что-то вроде большой комнаты, – сообщила Мэри-Джейн. – Ужасно холодно.– Ты только быстренько осмотрись по сторонам, а потом мы попытаемся найти сюда ход со стороны аббатства.Наступила тишина. Я заглянула вниз. Мэри-Джейн медленно спускалась по ступенькам.– Осторожнее, – предостерегла я ее.– Ничего... Здесь не скользко. Оказавшись внизу, она снова подала голос.– Я вижу свет где-то вдали – должно быть, это выход! Сейчас проверю.Сердце мое отчаянно колотилось. Как мне хотелось быть внизу вместе с Мэри-Джейн! Я оглянулась, не в силах отделаться от ощущения, что за нами кто-то наблюдает. Но в чулане никого не было, да и весь дом был погружен в полную тишину.Снизу раздался крик Мэри-Джейн:– Я нашла тут кое-что, мадам!– Я тебя не вижу! Где ты?– Свечка почти догорела.– Поднимайся, Мэри-Джейн. И прихвати свою находку, если она не слишком тяжелая.– Но, мадам...– Возвращайся! – приказала я.Снова увидев пляшущий огонек свечи, я вздохнула с облегчением.Мэри-Джейн поднималась, держа свечу в одной руке, а в другой – какой-то сверток. Она протянула его мне, и я сразу поняла что это монашеская ряса. Еще секунда – и Мэри-Джейн благополучно выбралась из люка и стояла передо мной.– Я встревожилась, когда ты исчезла, – проговорила я.– Да я и сама, мадам, немножко струхнула там, внизу.– Ох, ты же совсем закоченела!– Там такой холод, мадам. Но зато я нашла рясу!– Пойдем ко мне. Я не хочу, чтобы нас здесь увидели.Мы опустили доску на место, удостоверились в том, что не оставили в чулане следов своего пребывания, и, прихватив рясу, вернулись в мою спальню.Мэри-Джейн немедленно развернула рясу и примерила на себя.– Сними сейчас же, – сказала я, вздрогнув. – Мы должны беречь ее как зеницу ока. Теперь, если кто-нибудь осмелится заявить, что мне мерещатся монахи и я не в своем уме, мне будет что предъявить в оправдание.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89