Душа и плоть соединятся в другом м
ире», Ч скажет Бо Арангак.
Жрецы кружат у кафедры, вскрикивая и вздымая руки.
Эйджи двигаются; даже совсем понурые встают и стягиваются к решётке, пог
лядеть напоследок на своего героя. Кое-кто буквально бросается к барьер
у, но отскакивает, налетев на контрольные лучи. Теперь видно все лица Ч он
и покрыты мраком и тоской. А та, что первой подступила к силовому полю, сад
ится на корточки, прячет лицо в коленях, обхватив свои ноги. Похоже, она пл
ачет.
То-то, дурья голова лохматая. Чуешь? зоркие братки не дремлют! Мониторинг
рабов действует как часы, сбои бывают крайне редко.
Пока долговязый, волоча ноги, под конвоем взбирается к концу ступенчатой
платформы, один из жрецов, откинув куколь на спину, всходит на кафедру. Бо
Арангак.
Ч Благодарение Всесильному, Ч возглашает он, подняв лицо и руки, Ч за п
омощь, нам ниспосланную! Приносим жертву как залог надежды на божественн
ую милость!
Стражники отстают на ступень от длинного эйджи, чуть пригибаются и, качн
увшись вместе по команде, выбрасывают руки вперёд, толкая его в спину.
Он зависает над провалом. Наверное, от чувства опасности опоённый зельем
мозг просыпается в момент падения Ч пока ноги касаются платформы, долг
овязый делает полуоборот всем телом, взмахивает руками и поднимает голо
ву, но он уже летит, не может удержаться. Голова его поворачивается, взгляд
оживает, а изо рта вырывается громкий крик Ч то ли он называет имя, то ли к
ого-то зовёт.
Он застревает в глазах. Рокочут барабаны. Платформа пуста; стражники схо
дят по неогороженным ступеням, а я почему-то вижу его, застывшего над чёрн
ым зеркалом в неустойчивой позе, в движении, с поднятыми руками Ч словно
он собрался взлететь на крыльях. Красиво!..
Крик гаснет в бездне. Удара не будет Ч из кладезя никогда не доносится уд
аров падающих тел.
Рабы в нише напротив подавлены Ч кто опускает голову, кто отворачиваетс
я, кто вновь садится и закрывает лицо, подобно эйдже с чёлкой. Однако баба
с деревянной шпилькой в волосах, набравшись смелости, встаёт, выпрямляет
ся и отдаёт косменский салют. И не одна! шестеро повторяют жест правой рук
ой, согнув её и сжав кулак у плеча.
Меня обжигают восхищение и злость. Йо, эти Рослые!.. обламываешь, усмиряешь
Ч вот вроде бы добился послушания! и вдруг кто-нибудь так на тебя посмот
рит, словно скажет: «Всё равно я на голову выше».
С этими, салютовавшими, и время тратить без толку. А вот по жирной чёрной м
етке в их рабочие карточки надо влепить!
Почему-то ноги мои Ч ватные. Держусь за стену. Я чувствую подлость, как бу
дто меня обманули. Кладезь зияет, его не насытишь, но я вижу, что
он закрыт намертво. Слегка трясёт, я ощущаю Ч он меня не приме
т. Всё, что вело и плющило, чуть не с ума сводило, вмиг пропало, стоило долгов
язому нырнуть туда. Он исчез, перешёл на другую сторону.
Если я сейчас взбегу на платформу и кинусь в кладезь, меня ждёт другое Ч н
е вход в иной мир, а каменная скважина с конкретным дном, о которое я шварк
нусь, как мясо. Наверху услышат обычное «Шмяк!», словно не человек погиб, а
куль с отбросами спустили. Я распластаюсь посреди изломанных мослов и тр
еснувших черепов, выхаркав на истлевшие останки кровь и желчь. Мои кости
превратятся в зубчатые обломки и будут торчать из разрывов кожи на боках
и бёдрах; минуту-две я повою, пытаясь двигать вывернутыми, хрустящими кон
ечностями, обмочусь и нагажу себе в штаны Ч и так, лёжа в гниющей мертвечи
не, мочевине и дерьме, я потеряю сознание, после чего сдохну, захлебнувшис
ь кровавой рвотой. Явятся пси, посапывая мокрыми носами, оценят мою упита
нность и примутся рвать на мне одёжку, чтобы добраться до самых мясистых
частей. Им ведь надо спешить, пока я свеженький.
А долговязого я там не встречу. Он не там.
Но почему? Почему я знаю это точно, как число патронов в магазине?!
Почему я не услышал, что было за словами: «И опять шёл по мечу»?

Ч Каждого, кто осмелится противостать нам, ждёт та же участь! Ч Бо Аранг
ак повышает голос. Ч Нет возврата тем, кто дерзает противиться воле Всес
ильного!
Отступив с кафедры и поклонившись бездне, он манит меня: «Подойди». Я иду,
едва различая зал и его лицо. Я обманут, я пуст. Вот зачем при входе в святил
ище сдают оружие Ч чтоб кто-нибудь сразу не...
Ч Маджух, возьми запись обряда, отредактируй и найди возможность перес
лать её полковнику Ониго. Пусть и он приобщится к нашим таинствам.

Блок 8

Внешность и фасон одежды Форту с Рахом подбирали ещё в граде Ч но не стил
исты, а две рыхлые насупленные дамы из штата полковника Ониго. Обменявши
сь фразами, состоявшими из междометий, пощёлкиваний языком, движений уша
ми и хмыканья, они бегло набросали что-то в блокнотах и дали партнёрам лис
тки с эскизами:
«Только так».
На Форта указали согнутым пальцем: «Европеоидный тип. Волосы тёмно-русы
е. Причёску оставить. Эксперт, вы чем-то похожи на туанца расы нидэ Ч собл
юдайте поведение бывалого космена, знакомого с жизнью КонТуа».
На Раха махнули рукой: «Осветлись и говори с каким-нибудь колониальным а
кцентом».
«Благодарю вас, тётушка». Гибко склонившись, Pax быстро и нежно повёл рукой,
словно подхватывая ладонь дамы своей ладонью, и запечатлел на кончиках н
евидимых пальцев осторожный поцелуй.
«О, Пятипалый, ты меня смущаешь!»
Советы дам выполнили в точности. Форт облачился в чёрные брюки с тонкими
золотыми лампасами, тёмно-аспидную рубашку с шёлковой чёрной вышивкой и
длинный гибрид яунгийского жилета с туанским лапсердаком, принятым у ка
ст торговцев и ремесленников, Ч без рукавов и ворота, прямой силуэт, масс
а карманов;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163