так пятипалым ковшом вм
ажет, что ой-ой-ой.
Вообще кварталу с ним повезло. Мало кому выпадает иметь своего Рос
лого. Зная, какой Pax прожорливый (а вы попробуйте эту
махину прокормить!), хозяйки нет-нет да и принесут ему в тарелочке съестн
ого. И заметьте, несмотря на аппетит, он не сожрёт в один присест, а разложи
т на кучки Ч и сестрёнкам., и братишкам, поровну.
Поэтому у компании, что собралась выкликать, вопросов не возникло
Ч Раха надо взять с собой! Кто не выкликал Ч тот не боец, ему впору не клин
ок носить, а с малышами играть.
Конечно, отцы и мамки знали, что иной раз ребятня уходит не на матч, н
е в путешествие по этажам, а ради особенного дела. Известно и то, что порой
с таких прогулок кто-нибудь не возвращается, и найти его не суждено. Но др
евнюю правду не нам отменять. Если отцы, деды, прадеды ходили выкликать, то
и теперешним недорослям придётся. Все, кто нынче состоит в градском сове
те, Ч все спускались в кладезь.
Отправились после днёвки, после занятий в школе, тонко и изощрённо
наврав родителям. Шли долго, держались боковых отводков, чтобы не попаст
ь на глаза стражам или полиции. В такую гадь забрались! Ребячий вожак всё з
агодя разведал. Конечно, двери к площадке над кладезем были заварены, но р
ебятня Ч народ пронырливый, в щель пролезет.
Горло шахты перекрывала толстая решётка. Лучи фонариков робко дро
жали во тьме, ощупывая старинные рельсы надшахтных механизмов, креплени
я и зубчатые шестерни. Ни души, лишь слабые следы в пыли обозначали, что ре
бята вступили сюда не первыми. Все примолкли, даже вожак перестал строит
ь из себя самого умного.
Когда луч задел лицо Раха, вожак понял, что пятипалый тоже боится Ч
правда, это не мешало Раху внимательно разглядывать стены и потолок надш
ахтной камеры. Уходящий вверх ствол, по которому раньше спускался на под
веске конус погружения и сползали шланги проходческой стели, был наглух
о перекрыт балками и заложен плитами литого камня.
Ч Погадаем, кому бросить мляку, Ч негромко сказал вожак. Ч Девча
та, готовьте её. Как светильник запалим, выключайте фонари.
Игра свершалась в точности по древней правде. Большая, с настоящег
о младенца, мляка была обтянута тканью телесного цвета. Глаза, нарисован
ные красками, смотрели как живые. Обрезки волос и ногтей выкликающих, а та
кже клочки тряпок, помеченные кровью каждого участника, был зашиты в нут
ро мляки. Все брали мляку на руки, баюкали, дышали ей в рот и шёпотом называ
ли своё имя. Девчонке-гадалке завязали глаза, и она, перемешав вслепую, за
жала между ладоней одинаковые палочки, одна из которых была наполовину в
ыкрашена чёрным, что означало погружение.
Ч Вытаскивайте по очереди, Ч велел вожак.
Ч Не надо, Ч вдруг выступил вперёд Pax .
Ч Я спушусь.
Аханье и шёпот пробежали по устам.. В густом тусклом пламени светил
ьника фигура пятипалого отбрасывала плотный, почти осязаемый плащ тени,
а отсветы огня переливались на его лице и теле, отчего казалось, что
Pax Ч тоже мляка, но набивка в нём. ожила и возится, отыскив
ая, как бы вырваться из кожи. Чудилось Ч миг, и тело разорвётся, оползёт на
пол опустевшей шкуркой, а во все стороны поползут, корчась, голые пискляв
ые уродцы Ч безрук, с одной ногой, с пастью до ушей и выпученны
м глазом среди лба.
Ч Лады, Ч помедлив, согласился вожак. Ч Дайте ему сбрую, помогите
затянуться.
В ремнях, с пристёгнутым спереди тросиком, Pax
встал у края решётки, за которым Ч непроглядная, неисследима
я чернота бездны.
Ч Ты, подземный... Ч начал он, и сгрудившиеся за спиной стали в один
голос повторять за ним:

...чёрный, безглазый,
Ты, ненасытный ужас колодца,
В руки твои отдаём наше детище,
Выкуп за всех, кто явился к вратам,
За все жилища нашего града,
За всех детей от велика до мала,
За женский род от юниц до хозяек,
За род мужской от мальцов до бойцов.
На! Это жертва тебе Ч принимай!

Мляка упала в ячейку между прутьями решётки и беззвучно исчезла, с
ловно угодив в раскрытую пасть.
Ч Держите крепче, Ч обронил Pax , пролезая ск
возь решётку; вот Ч остались видны одни руки, вцепившиеся в прутья, и свет
лая макушка. Ч Готов!
Тросик натянулся, приняв на себя вес пятипалого недоросля. Ребята
и девчонки дружно, понемногу стравливали тягу, а вожак, быстро и прочно за
крепив конец на крестовине прутьев, взялся за тросик вместе со всеми.

Слабо мерцающий рассеянным светом зарешёченный зев медленно уда
лялся в зенит. Тьма охватила Раха туго, как ремни сбруи. Он опускался в нев
идимой пустоте, словно астронавт, вышедший в безвоздушное пространство,
в тень космического корабля. Шорох тросика о решётку, сопение оставшейся
вверху компании, шуршание подошв Ч всё быстро исчезло, глаза напрасно и
скали хоть искорку света. Уши заложило тишиной, как герметиком.
Pax знал, что со всех сторон Ч стены шахты, но не видел их, и
чернота вокруг казалась необъятной, всемирной. Только немой мрак, и
Pax среди него Ч с колотящимся сердцем, с зата
ённым дыханием, с вмявшимися в тело ремнями. Ещё мгновение, ещё чуть Ч и т
ьма начнёт сдавливать, проникать в голову, гасить сознание... Останется ли
шь вопить, зажмурившись: «Вытащите меня! вытащите меня отсюда!» Он больно
прикусил губу, чтобы давление тьмы не стиснуло голову до отчаянного крик
а.
Что это?.. спуск прекратился. Pax мерно вращался
на тросике среди безмолвия космоса. Значит, тросик кончился, выбраны все
двадцать саженей. Едва теплящийся круг вдали над головой и чёрное ничто
кругом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163