черных пантер“. То же и с женским движением. Это ведь здесь „Женская пожарная бригада“ жгла магазины, торговавшие порнографией. Почему бы и индейцам не обратиться к прошлому и не отыскать там какую-нибудь гадость? Это вполне в духе времени».
Его глаза устремились на фото Джоанны Портмэн, распятой на тотемном столбе.
"Ладно, – подумал он. – Надо рассуждать по порядку. Мы имеем тотемный столб. Многие племена ставили его на могилах. Что еще? У квакиютлей Индейское племя Тихоокеанского побережья Канады.

был обычай обрезать волосы родственникам покойного.
Нет, это здесь ни при чем. Она же не родственник, а жертва. И у индейцев не было культа отрубленных голов.
Кроме...
Кроме одного исключения. Хаматса!
Через несколько секунд он снимал трубку.

* * *

9.36
Телефон ответил только после десятого звонка.
– Алло.
– Доброе утро. Я тебя не разбудил?
– Non, je suis tout juste de la douche. Attends un moment Нет, я только что из душа. Подожди минуту (фр.)

.
Деклерк стал ждать. Он представил обнаженное тело жены, ее мокрые каштановые волосы и брызги воды на полу. В его воображении зазвучала музыка – концерт для флейты и арфы Моцарта. Женевьева часто играла его по утрам.
– Вот и я, – услышал он наконец.
– Слушай, у меня появилась одна дикая теория. Хочу узнать твое мнение.
– Я слушаю.
Когда он закончил, на другом конце трубки воцарилась тишина. Потом его жена медленно сказала:
– Так ты никогда не слышал о культе смерти у индейцев?
– Ничего конкретного.
– Значит, ты основывался только на «Зебре»?
– Да, и на других подобных случаях.
– Тогда перескажи мне эту историю.
– Ладно. Значит, так, в апреле 1975-го четверых мусульман в Сан-Франциско обвинили в том, что они входят в группу под названием «Ангелы ада», которая ставит целью разжечь расовую войну путем организации убийств белых. По показаниям главного свидетеля, двое из обвиняемых просили его в тюрьме Сан-Квентин научить их боевым искусствам, чтобы убивать белых. Методика убийств была простая – беспорядочная стрельба на улицах или разрубание жертвы ножом или мачете. Особым шиком у них считалось обезглавливание или обезображивание убитых. Первой жертвой «Зебры» стала женщина.
– А откуда взялось слово «Зебра»? – спросила Женевьева.
– По делу проходила рок-группа с таким названием.
– Значит, это что-то вроде Зодиака?
– Похоже, но того так и не поймали. Того или тех.
– Но если речь идет о культе, то их должно быть много.
– Необязательно. Убийца-одиночка может считать себя членом группы, даже если она существует только в его воображении. Зодиак посылал полиции письма с астрологическими символами, в которых утверждал, что возродится в раю, а все, кого он убил, будут ему служить.
– Похоже на культ Джима Джонса.
– Именно. Так что ты об этом думаешь?
Женевьева снова замолчала, потом сказала:
– Конечно, тотемный столб может иметь значение, и среди индейцев вполне может появиться радикальная группа. Но, по-моему, каннибализм – это уже чересчур.
– Может быть. Но ведь был прецедент в виде Хаматсы. Все зависит от того, насколько убийца сумасшедший.
– У нас вроде была книга об этом?
– Да. В шкафу, на нижней полке.
– А название?
– «История потлача» Потлач – обряд взаимного одарения у индейских племен Тихоокеанского побережья.

.
– Подожди, я принесу.
Деклерк услышал стук трубки и удаляющиеся шаги Женевьевы. Несколько минут он сидел с закрытыми глазами, воображая себя дома. Должно быть, она сейчас в одном из четырех халатов, и он слегка распахнут, открывая ее стройные гладкие ноги.
За много лет он так и не привык до конца к этому зрелищу. В каком-то смысле Женевьева была не меньшей актрисой, чем Кейт.
При мысли о Кейт он сразу вспомнил кладбище, продутое осенним ветром, и, вздрогнув, открыл глаза. В первые годы второго брака Деклерка всегда охватывало чувство вины, когда он вспоминал о прежней семье. Не проходило и часа без мыслей о Кейт или Джейн. Особенно о том, как Джейн сидела у него на коленях. Он часто вспоминал, как впервые встретил Кейт в Нью-Йорке – в ноябре, перед самым Днем Благодарения.
Он был тогда в Штатах на стажировке. Коллега из отдела убийств, зная, что сержант-канадец любит театр, предложил ему билет на Бродвей. Давали «Росмерсхольм» Генриха Ибсена, и Кейт играла главную роль.
Даже сейчас Деклерк помнил дрожь, охватившую его тогда. Ни до, ни после он не испытывал такого чувства. Он чувствовал себя донельзя глупо, сидя в полном зале и изнемогая от любви к женщине, которую видел впервые в жизни.
"Чего ты боишься? – подумал он. – Зайди за сцену и познакомься с ней. В худшем случае тебя выставят. Но если ты этого не сделаешь, то никогда себе не простишь. Господи Боже, какая актриса!"
У входа за кулисы его остановил охранник.
– Куда вас несет, дружище? – спросил он дружелюбно.
– Я хочу пройти за сцену.
– А пропуск у вас есть?
– Нет.
– Тогда вы не пройдете.
Деклерк колебался всего секунду. Потом полез в карман и достал служебное удостоверение.
– Надеюсь, этого пропуска вам достаточно? – он доверительно склонился к уху охранника. – И не поднимайте шума.
Его пропустили.
«Что значит маленький обман перед большим чувством?» – думал он, пробираясь по коридорам. Его удостоверение не имело силы на территории США, и каждую минуту его могли разоблачить и выставить вон. Обливаясь потом, он спешил вперед, спрашивал у кого-то дорогу и наконец постучал в дверь. Внезапно он обнаружил, что у него нет слов.
– Если войдете, пеняйте на себя, – раздался голос из-за двери. – Я не одета.
И вот сейчас, двадцать пять лет спустя, он сидит здесь и воображает другую неодетую женщину.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95