— Хусам, будь добр, организуй нам по стакану сока манго и по чашке кофе. Ах да, я же не представил вас друг другу. Господин Халиль Мансур, бизнесмен, друг юности... Господин Хусам ад-Дин Раафат, моя, так сказать, правая рука... — Я взглянул на "правую руку". Приятное умное лицо, живые быстрые глаза. По всему видно — шустрый, далеко пойдет. Этакий современный, подающий надежды... Таких нынче много в банках и международных корпорациях. А я, стало быть, бизнесмен, так он меня подал. Пронюхал уже, хотя чему я, собственно, удивляюсь? Не зря же он курирует Управление общественной безопасности. Видать, и реплика эта тоже не случайна — хотел показать, что ему все обо мне известно.
Но вот выпит сок и выпито кофе. Он мельком взглянул на стенные часы.
— Ну а теперь давай о деле. Тебе знакома госпожа Рут Харрисон, не так ли? — Быстрый взгляд из-под очков. От неожиданности я чуть не упал со стула. Хотел было уже сказать "нет", но вовремя спохватился: глупо отрицать, все равно ему все известно.
— Разумеется. А в чем дело?
— Немного терпения, сейчас узнаешь. Но чтобы ты успокоился, скажу сразу: я написал тебе и вызвал тебя сюда исключительно потому, что считаю себя твоим должником. Надеюсь, ты еще не забыл?
— Конечно, нет. И до мелочей помню тот день у арыка... Он снисходительно улыбнулся: ах, молодость, молодость...
— Романтик ты, Халиль. Как был романтиком, так им и остался. Ну что ж, каждому свое. Мне вот, к сожалению, воспоминаниям предаваться недосуг... Так на чем мы остановились? Итак, госпожа Рут Харрисон тебе знакома, и я бы сказал, знакома довольно близко. — Он усмехнулся.
-Да.
— Скажи мне, пожалуйста: прежде чем влипнуть в эту связь, ты никогда не задавался вопросом — а кто она такая, эта самая госпожа Харрисон?
— Признаться, нет.
— И это говоришь ты? Человек с твоим жизненным опытом? Вот уж воистину — любовь слепа.
Что он плетет? И кто ему дал право говорить со мной в подобном тоне? Спокойно, не надо заводиться, выслушаю сначала все до конца.
— Это не слепота. Это серьезное чувство.
— Дорогой мой, в наш электронный век нельзя руководствоваться одними чувствами!
— Значит, можно!
— Ну что с тобой делать? — Он пожал плечами. — Короче, я тебя позвал сюда не затем, чтобы философствовать тут с тобой о жизни, а чтобы предупредить тебя насчет этой Рут Хар-рисон.
— В каком смысле?
— А в таком, что она сотрудник ЦРУ.
Все поплыло у меня перед глазами. Ноги будто прилипли к полу. Рука потянулась к воротничку — стало трудно дышать. Спокойно, он за мной следит.
— Не понимаю, при чем здесь я.
— Ну, знаешь!.. Быть ее любовником, ради нее оставить жену, ребенка, переехать к ней в дом и после всего этого еще полагать, что ты ни при чем?
Кажется, я действительно сморозил глупость.
— Я хотел сказать, что впервые об этом слышу.
— Однако по твоему поведению этого не скажешь. Более того, некоторые наши источники утверждают, что ты тоже ею завербован.
Я почувствовал, что теряю сознание. Страх ледяными клещами сдавил грудь — ни вздохнуть, ни охнуть. Прибитый, уничтоженный, я сидел в своем кресле, не в силах пошевелиться.
— Ну что, расстроился? Ладно, не убивайся. Скажу тебе по секрету: при нынешнем раскладе твое положение не безнадежно. Более того, в известном смысле ты, можно сказать, попал в струю — оказываешь услуги дружественному государству.
— Да никаких я услуг никому не оказываю! — прохрипел я. — И не собираюсь оказывать, ясно тебе? И потом эти твои источники информации — ты в них абсолютно уверен?
Он снисходительно усмехнулся:
— Да, давненько мы с тобой не виделись, раз ты задаешь мне такие вопросы. Видишь ли, по долгу службы мне приходится знать многое. И заметь, моя информация абсолютно достоверна, так что можешь не сомневаться. Ну а что с тобой разговариваю столь откровенно, так на то у меня есть веские причины. Я считаю, эта женщина представляет собой довольно опасную фигуру для нас всех и для тебя в частности — если ты, конечно, не разорвешь вашу связь. Я ведь хорошо тебя знаю — и это, кстати, одна из причин, почему я тебя вызвал: ты человек импульсивный и способен отчубучить такое, что обыкновенному нормальному человеку и в голову не придет. Лично я, когда ко мне стали поступать сведения о твоей связи с этой женщиной, с самого начала был уверен, что ты даже и не подозреваешь, чем она занимается. Ты переехал к ней открыто, не скрываясь. Да и пристальная слежка, которую мы за тобой установили, подтвердила, что вся твоя деятельность носит чисто коммерческий характер. И тогда я сказал себе: "Когда-то этот человек меня спас. Не пришел ли теперь мой черед отвести от него надвигающуюся беду? Как говорится, долг платежом красен".
Вот заладил — долг, долг... Ну, спас я его тогда, что из этого? Да я его в ту пору постоянно спасал. Одних денег сколько ему передавал — бери, не жалко. У него вечно было туго с деньгами. И вдруг меня осенило: а ведь он меня ненавидит. Да, да, конечно! И для него все эти разговоры о былом не приятный повод вернуться в юность, а досадное напоминание о времени, когда он был унижен своей бедностью, а тут еще я, вечный благодетель, всегда готовый прийти ему на выручку, щедро одарить его в трудную минуту деньгами... Нет, не долг он мне сейчас отдает, а просто наслаждается своим превосходством. Вот она, желанная минута! Наконец-то мы поменялись ролями, и теперь не он от меня, а я от него завишу.
— Признаюсь, я не раз пытался убедить руководство госпожи Харрисон перевести ее из Каира, но, к сожалению, безуспешно. И зачем она им нужна именно здесь, что у них за резоны — не понимаю. А может, муж ее свою руку приложил, не дал ходу информации о ваших с ней отношениях.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50