ТОП авторов и книг ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ
Этот Дэнни не желал мириться с происходящим, и чувство возмущения, которое он, Дэнни, считал совершенно законным и справедливым, не давало сидеть сложа руки, но требовало что-то сделать, что-то придумать, на что-то решиться, а не ждать с покорностью… своего конца… К этому и идет! К этому все и идет! Этот Дэнни горел желанием что-то изменить; и, понимая, что его шансы малы, как сам Лилипут (если они вообще были), он точно так же понимал, что просто сидеть и ждать своей смерти нельзя. Он вдруг вспомнил то время, когда искал Лилипута. Оно, казалось, было в другой (предыдущей) жизни. А времена, когда еще жива была мать, вообще канули в бездну. Заглядывая в эту бездну, Дэнни с трудом мог различить очертания прошлого, когда все в их семье были живы. Маму он видел как будто сквозь дымку, и его охватывало такое чувство, будто она умерла, когда ему было года три, не больше. Он знает, что мама у него была, но это и все; более ни одного конкретного эпизода. То, что она иногда била его, казалось теперь мальчику чьим-то грубым обманом.
— Мама, — прошептал Дэнни. — Пусть бы ты меня била ВСЮ ЖИЗНЬ, лишь бы только оставалась жива. Я бы все отдал… Почему ты умерла? Неужели я во всем виноват?
Но мать отдалялась все дальше и дальше. Вскоре то же самое произойдет и с отцом. Но Дэнни не хотел этого. Ведь в той борьбе, которую он вел, его положение тоже было фактически безнадежно. Его до сих пор удивляло, даже поражало, почему Лилипут, прекрасно зная (впрочем, откуда он это знал — по-прежнему было выше понимания мальчика), что Дэнни ищет его (и отнюдь не для того, чтобы поболтать о бейсболе), не убил его в ПЕРВУЮ очередь. Ведь ЗНАЛ же! И НЕ УБИЛ! Или НЕ СМОГ убить? Это был стержень, вокруг которого крутились мысли мальчика. Дэнни — единственный (не считая Сида), кто знал о существовании Лилипута, твари, которая обитала только в домах, где жили люди; кроме него, никто о человечке не знал. По логике следовало, что именно Дэнни мог (если, конечно, вообще это возможно) представлять определенную опасность для Лилипута, и тот прежде всего должен был направить свои усилия на то, чтобы устранить источник этой опасности (кто-то другой вряд ли мог представлять угрозу человечку; тот, кто в неведении, — безоружен). Дэнни вспомнил, как Лилипут умел проникать в любую часть дома по своему желанию независимо от того, открыты двери или закрыты («Как он проходил через все эти препятствия, Дэнни, как?» — «Это для тебя препятствия, — отвечал мальчик своему внутреннему голосу, задававшему чаще всего вопросы, ставившие Дэнни в тупик, — а в его мире не существует СТЕН И ДВЕРЕЙ!»), поэтому несведущий человек для него не опаснее, чем африканская лягушка для южноамериканского москита. Выходило, что Дэнни единственный, кто представлял угрозу для Лилипута, а тот ничего ему не сделал, конечно, если не считать того, что убил его родителей. Сам Дэнни остался жив. Лилипута он искал вместе со своим другом Сидом Абинери. А потом у Сида погибла сестра, замерзла насмерть. Так Лилипут отомстил Силу, но… Дэнни по-прежнему оставался жив. Везение? Вряд ли! На все всегда есть своя причина. Лишь сейчас мальчик до конца осознал, что его поведение было сродни геройству сумасшедшего. Знать, что в доме живет эта тварь (которую никто, кроме него, не видел), и заниматься обычными домашними делами… Сейчас это казалось невозможным. А когда погибла мать, он ведь продолжал приходить в этот дом, ел, сидел на кровати или в кресле, ходил в уборную, спал. И это в то время, когда Лилипут находился там же, в доме, был где-то совсем рядом, может быть, даже видел, как Дэнни закрывал глаза, засыпая, . Как он мог засыпать, зная, что эта белобородая тварь сидит и улыбается своим сморщенным, как кожура от картофелины, лицом? Как мог человек отважиться на такое, тем более девятилетний мальчик, которого бросало в дрожь от одного-единственного пристального взгляда старшего брата или кого-нибудь из больших ребят? Впрочем, именно после смерти матери Дэнни вдруг понял, что прежние страхи ему просто смешны. И все-таки то, что он жил в доме, сознавая присутствие где-то рядом Лилипута, все чаще представлялось мальчику не безграничным мужеством, а безграничной глупостью упрямого осла, потерявшего инстинкт самосохранения. Находясь еще в здании в муниципалитета (тетя Берта как раз разговаривала с каким-то мужчиной, который предлагал перебраться в аптеку Маркуса), Дэнни пришел к заключению, что в смерти своего отца виноват только он сам. Ведь мог же он заставить папу покинуть дом, не дожидаясь этого страшного конца, этого чудовищного фонтана крови! Крови ЕГО отца!.. И потекли долгие минуты самобичевания. Мальчик не пытался себя оправдать, совсем наоборот. Но, разговаривая сам с собой, он вдруг вышел на тропу, освещенную солнцем, без того темного свода над головой, который прежде не давал лучам пробиться к земле.
Однажды (неужели это было еще в этой жизни?) он уже приходил к подобному выводу. Дэнни не в силах был убедительно доказать взрослому человеку, почему они должны всей семьей покинуть дом. Вместе с этой мыслью в голове промелькнуло еще что-то, очень напоминавшее мимолетное озарение: не потому ли Лилипут и показался именно ему, а, например, не отцу? Может, человечек не мог появиться перед КЕМ-НИБУДЬ, а такой малыш, как Дэнни… Кто примет его слова всерьез? Впрочем, сам Дэнни сомневался, чтобы кто-то прислушался (и поверил) к словам о Лилипуте даже из уст взрослого, любого взрослого! Шилдсы жили в этом доме совсем недавно; Дэнни и Джонни потеряли здесь свою мать, Уилл — жену, поэтому нужна была не просто причина, а нечто действительно весомое, чтобы заставить отца семейства вдруг в одночасье покинуть Канзас-стрит, 29.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245
— Мама, — прошептал Дэнни. — Пусть бы ты меня била ВСЮ ЖИЗНЬ, лишь бы только оставалась жива. Я бы все отдал… Почему ты умерла? Неужели я во всем виноват?
Но мать отдалялась все дальше и дальше. Вскоре то же самое произойдет и с отцом. Но Дэнни не хотел этого. Ведь в той борьбе, которую он вел, его положение тоже было фактически безнадежно. Его до сих пор удивляло, даже поражало, почему Лилипут, прекрасно зная (впрочем, откуда он это знал — по-прежнему было выше понимания мальчика), что Дэнни ищет его (и отнюдь не для того, чтобы поболтать о бейсболе), не убил его в ПЕРВУЮ очередь. Ведь ЗНАЛ же! И НЕ УБИЛ! Или НЕ СМОГ убить? Это был стержень, вокруг которого крутились мысли мальчика. Дэнни — единственный (не считая Сида), кто знал о существовании Лилипута, твари, которая обитала только в домах, где жили люди; кроме него, никто о человечке не знал. По логике следовало, что именно Дэнни мог (если, конечно, вообще это возможно) представлять определенную опасность для Лилипута, и тот прежде всего должен был направить свои усилия на то, чтобы устранить источник этой опасности (кто-то другой вряд ли мог представлять угрозу человечку; тот, кто в неведении, — безоружен). Дэнни вспомнил, как Лилипут умел проникать в любую часть дома по своему желанию независимо от того, открыты двери или закрыты («Как он проходил через все эти препятствия, Дэнни, как?» — «Это для тебя препятствия, — отвечал мальчик своему внутреннему голосу, задававшему чаще всего вопросы, ставившие Дэнни в тупик, — а в его мире не существует СТЕН И ДВЕРЕЙ!»), поэтому несведущий человек для него не опаснее, чем африканская лягушка для южноамериканского москита. Выходило, что Дэнни единственный, кто представлял угрозу для Лилипута, а тот ничего ему не сделал, конечно, если не считать того, что убил его родителей. Сам Дэнни остался жив. Лилипута он искал вместе со своим другом Сидом Абинери. А потом у Сида погибла сестра, замерзла насмерть. Так Лилипут отомстил Силу, но… Дэнни по-прежнему оставался жив. Везение? Вряд ли! На все всегда есть своя причина. Лишь сейчас мальчик до конца осознал, что его поведение было сродни геройству сумасшедшего. Знать, что в доме живет эта тварь (которую никто, кроме него, не видел), и заниматься обычными домашними делами… Сейчас это казалось невозможным. А когда погибла мать, он ведь продолжал приходить в этот дом, ел, сидел на кровати или в кресле, ходил в уборную, спал. И это в то время, когда Лилипут находился там же, в доме, был где-то совсем рядом, может быть, даже видел, как Дэнни закрывал глаза, засыпая, . Как он мог засыпать, зная, что эта белобородая тварь сидит и улыбается своим сморщенным, как кожура от картофелины, лицом? Как мог человек отважиться на такое, тем более девятилетний мальчик, которого бросало в дрожь от одного-единственного пристального взгляда старшего брата или кого-нибудь из больших ребят? Впрочем, именно после смерти матери Дэнни вдруг понял, что прежние страхи ему просто смешны. И все-таки то, что он жил в доме, сознавая присутствие где-то рядом Лилипута, все чаще представлялось мальчику не безграничным мужеством, а безграничной глупостью упрямого осла, потерявшего инстинкт самосохранения. Находясь еще в здании в муниципалитета (тетя Берта как раз разговаривала с каким-то мужчиной, который предлагал перебраться в аптеку Маркуса), Дэнни пришел к заключению, что в смерти своего отца виноват только он сам. Ведь мог же он заставить папу покинуть дом, не дожидаясь этого страшного конца, этого чудовищного фонтана крови! Крови ЕГО отца!.. И потекли долгие минуты самобичевания. Мальчик не пытался себя оправдать, совсем наоборот. Но, разговаривая сам с собой, он вдруг вышел на тропу, освещенную солнцем, без того темного свода над головой, который прежде не давал лучам пробиться к земле.
Однажды (неужели это было еще в этой жизни?) он уже приходил к подобному выводу. Дэнни не в силах был убедительно доказать взрослому человеку, почему они должны всей семьей покинуть дом. Вместе с этой мыслью в голове промелькнуло еще что-то, очень напоминавшее мимолетное озарение: не потому ли Лилипут и показался именно ему, а, например, не отцу? Может, человечек не мог появиться перед КЕМ-НИБУДЬ, а такой малыш, как Дэнни… Кто примет его слова всерьез? Впрочем, сам Дэнни сомневался, чтобы кто-то прислушался (и поверил) к словам о Лилипуте даже из уст взрослого, любого взрослого! Шилдсы жили в этом доме совсем недавно; Дэнни и Джонни потеряли здесь свою мать, Уилл — жену, поэтому нужна была не просто причина, а нечто действительно весомое, чтобы заставить отца семейства вдруг в одночасье покинуть Канзас-стрит, 29.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245