В некоторых местах даже обои были отодраны от стены.
Рубен прошел туда, где стоял Смит. За ним последовал его отец, потом – человек, стороживший его. Старик закрыл дверь и прислонился к косяку. Казалось, он вот-вот рухнет. Рубен посмотрел на него, но старческие глаза ничего не выражали.
– Бумаги в сейфе под полом, – сказал Рубен, импровизируя на каждом шагу. Ему хотелось поцеловать своего отца, сказать ему, что он любит его. Слабость не давала им сблизиться. Она всегда стояла между ними. Сначала слабость, присущая детству, потом юношеству, а теперь последняя слабость – слабость старости. – Ключ я держу в столе.
Смит обернулся к своему спутнику:
– Паркер?
– Все в порядке, сэр, – ответил тот. – Мы хорошо поработали с этой комнатой. Стол чист. – Он имел в виду, что ни в одном из ящиков не было оружия. Рубен надеялся, что он ошибается.
– А какой-нибудь ключ вы нашли?
Паркер пожал плечами. Плечи у него были широкие. Когда он ими пожимал, под твидовым пиджаком заходили тяжелые мускулы. С левой стороны под мышкой он носил револьвер в кобуре. В правой руке он по-прежнему держал свой «Узи», спокойно, но не небрежно.
– Не могу вам сказать, сэр. Столом занимался Кертис. Он хорошо работает со столами. Очень тщательно.
– Он бы не нашел его, – вмешался Рубен. – Я приклеиваю его лентой к задней стороне ящика. До него нелегко добраться.
– Кертис свое дело знает, – упрямо повторил Паркер. Прямо на сердце теплело при виде такой солидарности в команде.
– Я проверю, черт побери. – Рубен направился к столу, стараясь сохранить за собой какую-то инициативу. Меньше всего на свете ему хотелось, чтобы Смит или его подручный запустили руку в ящик в поисках несуществующего ключа и вытащили оттуда пистолет. Если там есть пистолет.
Рубен подошел к столу. Смит пристально смотрел на него. "Что, если эта записка была какой-то ловушкой? Что, если Кертис побывал здесь после того, как пистолет был оставлен, что, если стол действительно был чист? Лучше не думай об этом. Старайся выглядеть спокойным". Рубен выдвинул второй ящик сверху, как было указано, и сунул руку внутрь.
Он лежал там и ждал его, твердый, гладкий и такой же холодный, как сердце Смита. Рубен сразу узнал его: «Хекклер и Кох» Р7. Он пользовался таким при стрельбе по мишеням. Кто-то проявил предусмотрительность: с четырехдюймовым стволом пистолет был менее заметен в руке и более удобен в обращении. Рукоятка оказалась необычно толстой. Рубен понял, что пистолет был заряжен обоймой на тринадцать патронов вместо стандартных восьми. Он пошарил рукой, обхватив пальцами неудобную рукоятку. Сердце бешено колотилось глубоко в груди. Он почувствовал дурноту.
– Что-то не так, лейтенант? – Смит сделал шаг вперед.
– Ключа нет. Ваши громилы превратили это место в свинарник.
Смит придвинулся ближе. Рубен продолжал шарить рукой в ящике, словно искал что-то. Он чувствовал себя где-то далеко отсюда. Его рука двигалась как во сне.
– Дайте-ка я посмотрю.
Рубен поднял глаза. Его отец по-прежнему стоял у двери. Паркер стоял рядом с ним, слишком близко, чтобы в него можно было выстрелить без риска задеть старика.
Смит встал с ним рядом. Как человек, стоящий на краю головокружительной пропасти, Рубен отбросил все прочь и прыгнул в пустоту, одним движением выхватив и развернув пистолет, обняв Смита за шею свободной рукой и уперев пистолет ему в висок, растрепав аккуратно причесанные волосы.
Он почувствовал, как Смит напрягся – не от страха, а внутренне собравшись.
– Скажите Паркеру, чтобы он положил свой автомат. У него примерно две секунды.
Рубен старался, чтобы его голос звучал спокойно. Но буря внутри уже завладела им.
Паркер колебался. Смит кивнул. Здоровяк уронил «Узи» на пол. В тот же миг он вытянул руку и схватил отца Рубена, дернув его к себе и прикрывшись им, как щитом. Еще мгновение спустя в его руке появился пистолет, который он прижал к голове старика. Пат.
Рубен сильно ударил Смита сбоку по голове, сбив его с ног. Смит простонал и попытался подняться на колени, но у него ничего не вышло. Рубен нырнул за стол.
Кем бы Паркер ни стал впоследствии, изначально его готовили спасать заложников, а не быть террористом. Он отшвырнул свой живой щит и низко присел, выстрелив сквозь стол в то место, где, по его мнению, должен был оказаться Рубен. Его пистолет выплюнул подряд несколько тяжелых пуль типа «Глейзер», которые разнесли шпон и древесно-стружечные плиты стола в щепки. Рубен едва успел спрятаться за металлический шкаф для документов. Следующие три пули Паркера отскочили от стали слепым рикошетом. Рубен вскочил и дважды выстрелил. Он попал Паркеру прямо в живот, превратив его в кровавое месиво и отшвырнув к стене. Тот, кто заряжал пистолет, должно быть, использовал патроны с высокой начальной скоростью.
Удар тяжелой ноги распахнул дверь, отшвырнув отца Рубена боком на пол. В следующий момент в комнату низким кувырком влетел второй охранник, пригнулся, перекатился, мягко сел на корточки. Его «Узи» поднялся, отыскивая мишень. Рубен почти в упор выстрелил ему в лицо. Тишина, которая наступила вслед за этим, была очень чистой.
39
– Папа, с тобой все в порядке? – Рубен нагнулся и помог отцу сесть у стены. Старик был потрясен, но как будто не ранен.
– Да, – просипел он. – Я в порядке. Позаботься о матери, Рубен. Посмотри, все ли у нее хорошо.
Рубен поднял отца и усадил его в кресло. Он торопливо собрал оружие. Паркера и его партнера можно было больше не опасаться. Смит лежал на полу без признаков жизни. Взяв все оружие с собой, Рубен бросился в спальню. Его мать сидела на корточках на кровати, прислонившись спиной к стене, и тихим голосом молилась.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137