– Да, конечно. А вот ты… ты так долго не возвращалась! Где ты была?
– Да, Элизабет, расскажи-ка, будет очень интересно послушать. – В голосе молодого мужчины прозвучала издевка.
«Это ведь Брэндан, тот, который так отличается от своих братьев – худой и темноволосый», – мелькнуло у Лэйтона в голове.
– Бэнни, – повторил Генри на этот раз уже удивленно. Как будто в начале он так обрадовался, увидев ее живой и здоровой, что даже не обратил внимания на английского лейтенанта, который держал на руках их сестру. Теперь же он вдруг заметил все – вены взбухли у него на шее. Сжав кулаки, Генри направился к Джону.
– Что ты делаешь с моей сестрой?
– О, Боже!
Она вдруг поняла, как это должно было выглядеть со стороны. Ее внес на руках мужчина, огромный, сильный, красивый, мужчина, на котором ничего не было кроме сапог и бриджей. Господи! Что подумали о ней ее братья? Если Господь смилостивится, старшие братья, может быть, и не узнают. А если нет? Страшно даже подумать…
Она торопливо пошевелилась, попыталась встать на ноги. Джон еще крепче сжал ее тело и нахмурился. Бесполезно. Он ее никуда не отпустит.
– Она подвернула ногу. – Лэйтон подошел к ближайшему столу и посадил Бэнни на скамейку. Он провел по ее ноге рукой, расправил повязку, и поднял глаза.
– Ну, как?
– Немного болит, но я думаю, через пару дней все будет в порядке.
Ее так согревала его забота и нежность по отношению к ней. Она привыкла, что с ней обращаются как с вполне самостоятельным, уверенным в собственных силах человеком. Привыкнув заботиться о других, она недооценивала то удовольствие, которое получаешь, когда заботятся о тебе.
– Не становись на ногу.
– Так точно, лейтенант. – Она шутливо отдала ему честь.
– А ну-ка, подожди. – Генри склонился над Бэнни. – Где, скажи нам, ты была? Что он сделал тебе? А ты… – он повернулся к Джону. – Где, черт побери, твоя рубашка?
– Вот…
Генри растерянно сморщил лоб.
– Что?
– Я перевязал рубашкой ее ногу.
– Бэнни?
Она широко улыбнулась и спокойно посмотрела на Генри. Она не торопилась успокаивать его. В конце концов это была его идея – сделать налет на лагерь.
– Бэнни, или ты скажешь мне, что произошло, или…
– Давай, давай, что же ты медлишь? Договаривай. Боишься?
– Бэнни, – повторил он уже менее уверенно.
– Если хочешь знать, меня взяли в плен.
– В плен?
– Ну, почти. Солдат догнал меня уже у самой тропинки. Думаю, что я слишком задержалась у лагеря, следя за тем, чтобы вы не сделали еще какую-нибудь глупость.
– Бэн, сестренка… – в голосе Генри уже звучала вина.
– Мне, конечно, следовало уйти раньше. Однако я почти ускользнула от солдата, как вдруг оступилась и подвернула ногу.
– Как же тебе удалось сбежать?
– Джон… – она вдруг только сейчас осознала до конца всю важность того, что он сделал для нее.
Он ударил англичанина. Одного из своих солдат. Это, может быть, рассмотрено как предательство – ранить британского солдата, чтобы помочь врагу. Если узнают – Джону несдобровать. И он сделал это для нее.
– Джон… – голос Элизабет дрогнул.
– Все будет хорошо, – сказал он, как будто прочитав ее мысли. – Он не видел меня.
– Ты уверен?
– Да.
– Ну, кто-нибудь расскажет мне все до конца? – Генри терял терпение.
– Джон спас меня.
– Что? Как?
– Я здесь и мне ничего не грозит, Генри. Это все, что тебе нужно знать.
– Но он – англичанин. Красномундирник. Враг. – Генри не сводил с лейтенанта напряженного взгляда.
– Друг, – тихо сказал Джон.
– Но…
– Друг, – подтвердила Бэнни. Он для нее больше, чем просто друг. Она это уже точно знала, но пока ничего никому не собиралась объяснять: на сегодня достаточно.
– Может, тебе следует вернуться, пока тебя не хватились, – голос у Брэндана был тихим, но выразительным.
Джон тряхнул головой:
– Да, долго идти.
– Не идти, – возразила Бэнни. – Ты не пойдешь, ты поедешь на моей лошади. Возьмешь мою лошадь.
– Я не могу взять твою лошадь.
– Да, конечно, он не может. – Согласился Брэндан. – И потом здесь не так уж далеко.
Джон посмотрел на Брэндана. Это был мимолетный взгляд, не вызывавший подозрений, но за годы шпионства, Джон научился собирать сведения, кинув на человека один-единственный взгляд.
Брэндан был спокоен, почти неестественно спокоен, казалось, он почти не удивлен тем, что произошло. Джону захотелось узнать, бывает ли брат Бесс хотя когда-нибудь встревожен и если да, то заметно ли это по нему. Может быть, про прошествии времени Лэйтон и сможет ответить на этот вопрос.
– Ты мог бы поехать со мной. Потом привести лошадь сюда, – предложил Джон.
Брэндан улыбнулся одними губами, в глазах отражалась глубокая работа мысли. Да, этого парня дураком никак не назовешь.
Брэндан медленно покачал головой.
– Нет. Отпустишь поводья и хлопнешь коня по спине, он сам найдет дорогу назад. Только вопрос, захочешь ли ты это сделать?
– Брэндан! – Бэнни была потрясена его грубостью. Он никогда не оскорблял никого и вообще всегда держал свое мнение при себе.
Джон, казалось, ничего не заметил.
– Да, хорошо. На улице светло, и я найду дорогу. Много раз по ней ходил.
Повернувшись спиной к Брэндану и остальным братьям, он еще раз проверил повязку. Ей никого не было видно из-за него. Его пальцы осторожно ощупывали ее ногу. Он слегка массажировал икру, и она ощутила через ткань бриджей теплоту его рук. Бесс почувствовала, как ее мышцы расслабились. Она облегченно вздохнула. Боль? Какая боль?
– Я передам тебе твою рубашку, – сказала она. Его лицо осветила улыбка.
– Оставь ее у себя. Теперь она твоя.
* * *
– Что случилось, черт возьми!
Сержант Хичкок поморщился, услышав громкий голос капитана, раздавшийся в тишине.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74