Ну, хоть это ему удалось. Интересно, что она думает о нем? И что еще важнее – что ему делать дальше?
Он мог бы не показываться в Нью-Уэксфорде как можно дольше. Но тогда задание не будет выполнено. Мир держался на волоске. Назревал конфликт между враждующими сторонами. А в дальнейшем будет еще меньше шансов поправить положение. Самое лучшее, что он мог бы сделать – это использовать ее в своих целях. Он мог бы вытянуть из нее любые сведения. Ее семья была в курсе всего, что происходило в округе.
Это было бы вполне логично. Но его совесть – или, вернее, то, что от нее осталось – упорно сопротивлялось этой идее. Бесс не заслуживала такого обращения с ней. Да, он так долго притворялся дурачком, что уже наполовину был им на самом деле.
Бэнни была осторожна и всегда держалась в тени. В самом дальнем углу «Дансинг Эля» была дверь в темную кладовую. Там она могла слушать и наблюдать, не рискуя попасться на глаза отцу. Конечно, Кэд знал об этом. Но пока Бэнни не напоминала ему о своем присутствии, он мог делать вид, что ее там нет. Если бы он увидел дочь в главной комнате, он, вероятнее всего, просто выставил бы ее за дверь. Собрание «Сынов Свободы» не место для женщины.
Бэнни знала об этих собраниях уже по меньшей мере пять лет. В конце концов, почти треть находившихся в этой комнате мужчин были ее родственниками. Это была слабоорганизованная группа в небольшом поселке, которая никогда не привлекала к себе особого внимания англичан. Последние несколько лет им нечем было заняться, кроме как изредка собираться выпить, пожаловаться на корону и обменяться сведениями, распространяемыми различными комитетами.
Бэнни начала попытки уговорить отца позволить ей посещать эти собрания, с того самого момента, как узнала об их существовании. Она была такой же патриоткой; как и ее братья. Кроме того, ее завораживали рассказы о стычках в Бостоне, Нью-Йорке и Филадельфии.
Кэд и сам хотел бы, чтобы Бэнни присутствовала на собраниях – все другие его дети были здесь. Но Мэри в совершенно недвусмысленных выражениях дала ему понять, что ее дочь никогда не станет посещать сборища любителей выпить и поболтать, называющих себя патриотами. И Кэду приходилось отсылать Бэнни домой всякий раз, когда он замечал ее в таверне во время собраний.
Потому Кэд и Бэнни порешили на том, что она может присутствовать на этих собраниях, не попадаясь ему на глаза.
В этот декабрьский вечер собравшиеся в «Дансинг Эле» выглядели необычно подавленными. Это было очередное ежемесячное собрание. Со дня смотра прошла уже неделя, и как раз сегодня выпал первый снег. В самой же таверне летали клубы дыма, обволакивая притихших людей. Неверный свет свечей оставлял большую часть комнаты в тени.
– Ну, что, ребята, нам повезло. Мы все-таки смогли провести смотр до того, как появились красномундирники, – заговорил Кэд.
– А что, если бы они пришли раньше? – крикнул кто-то. – Мы могли бы справиться с ними.
– Да, уж, но какой ценой? – Адам взял огромную кружку пива, стоявшую перед ним. – Мои дети были там, Мартин, и твои тоже.
– Думаю, мы все согласны, что столкновение неизбежно, – сказал Кэд. – Но я не вижу ничего, что помешало бы нам выбрать место и время по своему усмотрению.
Он нахмурился.
– Не могу понять, почему они все-таки успели, несмотря на то, что мы перенесли время. Можно, конечно, считать совпадением то, что они появились здесь в прошлом месяце за какие-нибудь полчаса до того, как мы должны были собраться. Но то, что они пришли раньше на смотр…
– Это же очевидно, – Брэндан стоял, прислонившись к стене, почти невидимый в тени. – Кто-то сказал им, когда придти.
– Нет! – дружно прогремело в комнате, и каждый посмотрел вокруг, на своих друзей, родственников и соседей. Никто из них никогда не предал бы своих сообщников, уж это точно.
Брэндан пожал плечами.
– А откуда бы иначе им знать точно, когда мы встречаемся? Они получают от кого-то сведения – очень хорошие сведения и очень быстро. Мы изменили время смотра всего лишь за два дня.
– Брэндан, – сказал Кэд, и в его голосе ясно слышалось предостережение. – Я знаю каждого в этой комнате и ты тоже. Никто из них никогда бы не предал нас.
– Может быть, неумышленно, – Руфус поправил на носу очки. – Ведь многие из нас могли бы бросить что-нибудь мимоходом. Женам, невестам, да мало ли кому?
Мужчины беспокойно задвигались.
– Ну, вот что. Какая разница, как они узнали? На этот раз все обошлось. Главное, чтобы этого снова не случилось, – Кэд обвел глазами комнату, останавливаясь на каждом из присутствующих. – Теперь, когда англичане расположились так близко, может быть, настало время действовать? И если до них дойдут хоть какие-нибудь сведения, это может плохо кончиться. Но зато мы будем знать, что среди нас – предатель.
– Но что мы можем сделать? – спросил кто-то.
– Может, ничего. А может и многое. Все вы знаете, что наши в Бостоне уже давно не дают покоя англичанам. Почему бы и нам этим не заняться?
– Отец, ну и чего они там, в Бостоне добились? Ну напугали несколько солдат, ну отменили им некоторые мелкие налоги. Но англичане-то и поныне здесь.
– А смысл в том, Брэндан, что это – наш дом. Наша страна. И если они хотят управлять нами без нас, мы не намерены облегчать им эту задачу.
– Да! Давайте избавимся от них! – Генри, седьмому брату Бэнни, было всего семнадцать, и он был убежден, что один смог бы уничтожить целый полк англичан.
Бэнни больше всех волновалась именно за Джорджа, Генри и Исаака. У них была энергия и энтузиазм молодости, и не было жен и детей, – крайне эффективный фактор, удерживающий патриотический и боевой пыл остальных ее братьев в разумных пределах.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74