Вдруг он заметил, что на груди у Фиби что-то блеснуло, рот его расплылся в улыбке: он узнал свой подарок — медальон с анютиной глазкой. Она даже ночью не расставалась с ним!
Зак с наслаждением бы часами стоял у ее постели и любовался спящей Фиби, но время всегда было извечным врагом влюбленных. Тем более не было его у Зака. Он должен исчезнуть так же быстро и незаметно, как и появился. Когда Хэнк арестовал его, он назвал свой настоящий адрес, может быть, погоня недалеко, возможно, его ищут уже и здесь, в Мадди-Лейк.
Нужно было соблюдать осторожность. Выдать его мог кто угодно, и Флэттсы в том числе, даже Фиби.
Заккес склонился над спящей и легонько потряс ее.
— Просыпайся, — нежно шепнул он ей в ухо.
Фиби тихонько застонала и в следующую минуту резко села в постели, тело ее напряглось, она готова была закричать.
Он закрыл ей ладонью рот, глаза ее выкатились от страха. В следующее мгновение Фиби схватила его за руку и с неожиданной силой попыталась освободить рот.
— Это я, — прошептал он, — Заккес.
Она сразу же перестала вырываться. В свете луны огромные ее глаза казались бесцветными.
Зак осторожно убрал руку от ее рта.
— Заккес? — спросила она недоверчиво. — Это правда ты?
— Тсс! — предупреждающе шикнул он.
Комната ожила, наполнилась шепотом.
— Где ты был? — настойчиво спросила Фиби. — Целая неделя прошла, а от тебя не было никаких известий.
— Я ничего не могу тебе сейчас рассказать. Через несколько дней обо всем напишу.
— Напишешь? Что ты еще задумал? Куда ты собрался? Почему сейчас ничего не расскажешь?
— Извини, Фиби, — отвернувшись, проговорил Заккес, — я никогда не смогу вернуться.
— Но почему? — сдвинула она брови.
Заккес упрямо сжал губы.
— Я пришел попрощаться, — тихо проговорил он. — Я не мог без этого уехать. Ты была… так необыкновенно добра ко мне.
— И ты не собираешься возвращаться в колледж?
Он отрицательно покачал головой.
— Ты что-нибудь… натворил?
— Я пытался ограбить магазин, — кивнул он. — Ювелирный магазин в Сент-Луисе. Мне нужно было это сделать. Как еще мог я достать денег, чтобы заплатить за лечение мамы в клинике?
Фиби печально смотрела на него.
— О, Заккес, значит, ты ничего не знаешь?
— О чем? — сразу нахмурился он.
— Ты… ты опоздал, — мягко проговорила она.
Зак молча, не отрываясь, смотрел на Фиби. Он чувствовал, как со всех сторон на него наваливается леденящий душу страх.
— Как опоздал? — Он схватил ее за руки и стал яростно трясти. — Что ты такое говоришь, почему я опоздал?!
— Зак, мне больно!
— Извини. — Он выпустил ее руки.
— Твоя мама умерла, Заккес, — прошептала Фиби. — Три дня назад.
— Что?! — Крик застыл у него в горле. — Ты шутишь, — зарычал он, — скажи, что шутишь!
Она взяла его за руки и нежно сжала.
— Это правда, Заккес.
Он затряс головой.
— Она… она умерла!
Фиби кивнула.
— Она умерла очень легко, во сне, если это может служить каким-то утешением. Доктор Фергюсон сказал, что это к лучшему. По крайней мере ей не пришлось долго мучиться.
Заккес отвернулся, по его щекам текли слезы.
— Мой дядя сказал надгробное слово, твой отец попросил, — тихо продолжала Фиби. — Он сказал, что все случилось так быстро, а ты еще не принял сан, ибо такова была ее воля. Мы все были очень удивлены. Никто ведь из вашей семьи не ходил в церковь. Тетя Арабелла играла псалмы, и все пели твой псалом, тот, что ты написал, он еще ни разу так хорошо не звучал, как в тот день. Его исполняли с большим чувством. Похороны были очень хорошие.
Он сидел, словно окаменев от горя.
— Заккес, — Фиби легонько потрясла его, — мне так жаль, правда, очень жаль.
Зак тихо заплакал. Она раскрыла объятия и прижала его к себе, покачиваясь из стороны в сторону, словно укачивала ребенка.
— Мне правда очень жаль, — повторяла она.
— Я ограбил магазин ради нее и отца, — прорыдал он, — чтобы она поправилась, а у отца осталась ферма.
— Она за ним и осталась. Мы организовали в воскресенье в церкви сбор пожертвований. Все были очень щедры. Самым щедрым оказался банкир Мак Коллинз. Вдова Маккейн сидела с ним рядом и видела, что он положил в корзинку двадцать долларов. Мы собрали более двухсот долларов, и платежи по закладной покрыты.
Он закрыл глаза, глубоко вздохнул, дрожь сотрясала все его тело.
— Когда отец нуждался во мне, меня не было с ним рядом! — Зак с силой ударил себя кулаками по бокам. — И теперь снова ему, как никогда, нужна моя помощь, чтобы работать на ферме, а я — беглый преступник.
— Ты старался, как мог, Заккес. Никто не сделал бы большего. Твой отец поймет все. Я уверена, он поймет.
Заккес покачал головой, шмыгнул носом и вытер пальцами слезы.
— Я опозорил его. Я опозорил всех. Память о маме… его преподобие, твою тетю Арабеллу, — он взглянул на нее, — тебя.
— Нет, меня ты не опозорил, — попыталась она улыбнуться. — Ты поступил так, как считал правильным.
— Я никогда теперь не стану священником, — сказал он. — Даже если закон не будет против меня, все равно не стану. — Голос его звучал устало, но в нем явно слышалось отвращение к самому себе. — Я не могу жить прежней жизнью, я выбрал неправильный путь.
— Ты и дальше собираешься идти по нему?
Последовала долгая пауза.
— Не знаю. Сейчас я думаю только об одном — как остаться на свободе.
Фиби прямо взглянула на него.
— Мне все равно, на какой путь ты встал и каким собираешься идти дальше.
Он молчал.
— Заккес, мне не хочется быть женой священника, и никогда не хотелось. Мне была ненавистна сама мысль об этом. Можешь ты это понять?
— Но я думал… — Заккес не скрывал своего удивления.
— Тес… — сказала она успокаивающе и прижала к себе его голову.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116