OCR Roland
«Секстет»: ЭКСМО-Пресс; Москва; 1999
ISBN 5-04-002825-3
Аннотация
Какие тайны так искусно прячет за фасадом успеха и благополучия несравненная Наташа Лоуренс – актриса и кинозвезда? Почему и после развода ее бывший муж и режиссер Томас Корт не может с ней расстаться? Кто тайно и пристрастно следит за их жизнью? В этот клубок загадок и тайн вовлечены и журналистка Джинни Хантер, и фотожурналист Паскаль Ламартин, милая и добрая Линдсей Драммонд и неотразимый Роуленд Макгир. Их жизни по-новому раскрываются в блеске тайны, связывающей Томаса и его жену.
Салли Боумен
Секстет
В воздухе Америки витают духи и призраки.
Д. Лоуренс
Ипполита:
Как странен, мой Тезей,
рассказ влюбленных.
Тезей:
Скорее странен, чем правдив.
Не верю
Смешным я басням
и волшебным сказкам.
У всех влюбленных, как
у сумасшедших,
Кипят мозги: воображенье их
Всегда сильней холодного
рассудка,
Безумные, любовники, поэты –
Все из фантазий созданы одних.
Безумец видит больше
чертовщины,
Чем есть в аду.
Безумец же влюбленный
В цыганке видит красоту Елены.
Уильям Шекспир. «Сон в летнюю ночь»
Интервью
1
Боится ли она?
Интервью подходило к концу. С улицы в театральную уборную доносился гул транспорта и шум дождя. Вечер еще не наступил, но свет уже начинал меркнуть.
Обе женщины сидели на жестких стульях с прямыми спинками, актриса Наташа Лоуренс, которая давала интервью, – спиной к туалетному столику, троекратно отражаясь в зеркалах. Она сидела, слегка наклонившись вперед, сложив руки на коленях, и отвечала на вопросы о своей работе. Говорила она тихо, как бы неуверенно, и ее голос, сливаясь с мягким мурлыканьем увлажнителя, создавал убаюкивающий эффект. Боится ли она? Этот вопрос, как и многие другие из вопросов, которые Джини Хантер хотела бы задать Наташе, так и не прозвучал, да скорее всего и не мог прозвучать.
Как уже не раз случалось в ее работе, Джини с самого начала столкнулась с целым частоколом запретов и ограничений. Весь прошедший год Наташа Лоуренс играла заглавную роль в «Эстелле», мюзикле знаменитого английского композитора, который с большим успехом прошел в Лондоне, а теперь с не меньшим шел в Нью-Йорке. Мюзикл был поставлен по «Большим надеждам» Диккенса, точнее, «по мотивам» романа Диккенса. Эстелла, это прелестное коварное дитя, специально воспитанное безумной мисс Хэвишем для того, чтобы разбивать мужские сердца, занимала в постановке значительно более важное место, чем в романе. Все были чрезвычайно удивлены, когда Наташа взялась за роль, потому что она была известна в основном как киноактриса и никогда прежде не пела. Однако вопреки скептическим предсказаниям критиков у нее оказался настоящий голос – сильный и красивый, что в сочетании с ее актерским талантом, подлинность которого никогда не вызывала сомнений, обеспечило «Эстелле» триумф. Джини Хантер, всегда относившаяся к мюзиклам несколько пренебрежительно, восхищалась игрой Наташи, но в душе предпочитала пьесе первоисточник, стараясь, однако, ничем этого не выдать.
Почти год «Эстелла» шла по восемь раз в неделю – график, изматывающий и требующий огромного напряжения, и теперь Наташа Лоуренс выходила из постановки. Ее место занимала другая актриса, менее знаменитая, и поговаривали, что сборы уже начали падать. Наташа возвращалась к работе в кино, она должна была сниматься в фильме, который ставил ее бывший муж, Томас Корт. Этот фильм, как только что узнала Джини, собирались снимать в Англии, о деталях же Наташа не желала распространяться. Джини брала интервью для «Нью-Йорк таймс» по распоряжению редактора, с которым находилась в приятельских отношениях, в связи с окончанием работы Наташи Лоуренс в постановке «Эстеллы». По крайней мере, эта причина фигурировала в переговорах с целым сонмом представителей по связям с прессой, представителей по связям с общественностью, секретарей и помощников, которые стеной стояли между Наташей Лоуренс и внешним миром. Истинная же причина была совсем другой, как чаще всего и бывало в журналистской практике Джини.
– Я же слышу, что говорят люди, – объяснял Джини ее приятель, редактор, быстро идущий в гору молодой человек. Он так быстро шел в гору, что у него возникали сложности с концентрацией внимания: Джини казалось, что один его глаз всегда устремлен на того человека, каким он станет в будущем. У него была привычка вечно вертеть в руках аптечную резинку.
– Слухи, слухи, слухи… – продолжал он, щелкая резинкой. – Возьмем, к примеру, ее бывшего мужа. Надежда американского кинематографа и прочее и прочее, но, судя по всему, человек с большими странностями. Почему они развелись? А ведь работают до сих пор вместе. Лично мне это кажется противоестественным. А тебе? Честно признаюсь, я со своей бывшей женой не сел бы в один самолет.
Он помолчал, испытывая искушение перевести разговор на любимый предмет – муки супружества, но, взглянув на Джини, передумал.
– И потом все эти разговоры о телохранителях… – Он натянул резинку на запястье. – Говорят, она без них ни шагу. Почему? Обычная голливудская паранойя или нечто большее? Она боится? Если так, то кого или чего?
Джини вздохнула.
– Я спрошу. Правда, сомневаюсь, что она ответит. А ты как думаешь?
– Кто знает, – уклончиво ответил идущий в гору редактор. Джини чувствовала, что он начинает терять интерес к разговору, его мысли уже устремились в завтра. Или послезавтра. Но она поняла, что ошиблась, когда он, к ее удивлению, произнес:
– «Конрад». Я слышал, она собирается поселиться в «Конраде». Зачем? Престиж? Безопасность? Разумеется, у нее ничего не выйдет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134